Верхний баннер
16:49 | ЧЕТВЕРГ | 28 МАРТА 2024

$ 92.59 € 100.27

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

22:00, 04 декабря 2013

"Не знаю, может, кому-то нравится жить в гетто… Мне нравится жить в "Городе-саде". Я считаю, что его надо реконструировать." - Анастасия Мальцева

"Мы выяснили на примере собственного дома, что у нас случилась системная катастрофа. У нас больше нет нормальных подрядчиков – у них не хватает ни образования, ни мощностей, ничего. 600 метров набережной делать 8 месяцев и доделать до того, что фонари качаются – сами же видите, что происходит."

 

- Давайте начнем с того, что есть «Город-сад». Это не просто виртуальное название, болтавшееся в воздухе и ложащееся сегодня на язык к любой парковой зоне. Что такое «Город-сад»?

- Честно говоря, это не аллегория, а градостроительная концепция.

- Советская.

- Нет-нет, возникла она ранее, чем стала советской. Возникла она в конце позапрошлого века как преддверие урбанизма. Задумывалось, что большие города будут стоять радиарно, но они будут малоэтажные, будет располагаться в центре круглая площадь, и улицы будут расходиться, как круги на воде. В этой территории у каждого будет личное подсобное хозяйство, а административно-хозяйственная часть будет вынесена из этого «Города-сада». В начале прошлого века эта концепция в Советском Союзе несколько поменялась. Это было общество, которое уже объявило себя обществом социального равенства, и обеспечивать достойные условия проживания нужно было сразу большому количеству людей. Поэтому предполагалось, что «Город-сад» - это будет квартал многоэтажной застройки.

- Высотностью?

- 3-4 этажа.

- По тем временам это многоэтажная.

- Да, причем застройка будет сразу обеспечивать и совокупность жилья, и условия озеленения, плюс к застройке сразу же ляжет быт. Детские сады, школы, больницы будут в шаговой доступности. Были проекты, когда планировалось накрывать целый квартал колпаком. В наших условиях сурового уральского климата, когда у нас много-много зимы и снега, нам очень не хватает зеленых садов, газонов, клумб.

- Как все в начале первых десятилетий после революции – утопия, фантастические проекты. Колпаком в прямом смысле этого слова – что, стекло надевать?

- Да, планировалось, что их полностью укроют стеклянными колпаками. Ну, фантастические не фантастические, а сколько мы с вами знаем теперь стеклянных бизнес-центров, где круглый год весна или лето, целые сады цветут? Может быть, когда-то они были фантастическими, но теперь вполне реализуемы. И тогда же была разработана социальная концепция социалистического «Города-сада». Планировалось, что это будет компактный микрорайон, где будут уже не радиарно, а по периметру огорожено домами. Внутри микрорайона будет разбиваться парковая зона, причем не засаженная хламными кустами и деревьями, а именно плодово-ягодными растениями.

- Пришел, сорвал и съел.

- Собрал, сварил варенье и съел. Или просто так съел. Вышел на субботник, поухаживал за своей смородиной. Внутри любого квартала ставилась досуговая зона – фонтан, малая городская скульптура, детские площадки. Были даже столики для доминошников и шахматистов. Не только детей надо было выгулять.

- Вы сейчас описываете концепцию или то, что уже реализовывалось в некоторых местах?

- И концепция, и было реализовано. В нашем крае первым был реализован «Город-сад»  в Кизеле. К сожалению, от него ничего не осталось, он погиб. Дальше были мы.

- Рабочий поселок в Перми.

- Я вам сейчас скажу, что таких рабочих поселков осталось 7 штук на территории бывшего Советского Союза. Они были не типовые, каждый был разработан индивидуально. Конкретно наш разрабатывался в лениградских архитектурных мастерских. Позже к нам добавились немецкие архитекторы.

- Баухауз известный.

- Школа Баухауза.

- Многие из их представителей работали в Советском Союзе.

- Да, все верно. И потом многим не повезло, к сожалению, их тоже репрессировали, но они оставили прекрасное конструктивистское наследие. Было реализовано, что к этим кварталам сразу строились системы жизнеобеспечения. Это котельные. Представьте себе, 1932 год, когда вся Пермь одноэтажная, деревянная, покосившаяся, не считая купеческой застройки, а тут ставится ансамбль из 21 дома с централизованным отоплением, водоснабжением, водоотведением. К этому же ансамблю ставится своя поликлиника, то, что сейчас на Лебедева, 11 гибнет, своя школа, свой техникум, тогда он назывался вроде бы Дом просвещения… Ставится свой детский сад с ясельной группой, фабрика-кухня, закрытый рабочий кооператив. Понимаете, становится очень удобно.

- Город в городе.

- Ты приходишь с работы не в коробку и не в маленькую избенку, а в собственный огромный двор, где все налажено и красиво. У тебя большая квартира, они строились с учетом, что освещение должно быть в течение всего светового дня. Поэтому все квартиры двусторонние…

- Обращены на запад и восток.

- Юго-восток и…

- Так, чтобы с солнцем вставали и ложились.

- Торцевые квартиры вообще на три стороны. Потом эта идея конструктивистов была доведена до урбанистического абсурда. Что мы видим сейчас? Наверное, любой промышленный город, Пермь не исключение – районы сократились, дома стали еще выше, квартиры сами по себе стали односторонние. Они уже перестали строиться с учетом того, чтобы обеспечить максимум комфорта, а стали строиться с учетом того, что давай быстрее построим.

- Это ведь в психологии укоренилось. Недавно разговаривал с одним человеком, который тоскует по Советскому Союзу, он говорит – да, плохонькая квартира, но своя. И как его ни убеждаешь, что это конура, ты живешь без света в полуподвальном помещении – нет, для него чувство, что это его собственность, важнее, чем тот комфорт, который он мог бы получить, да хоть реализуй эти проекты на практике.

- Могу честно сказать, то, что строится сейчас, не сильно ушло от того этапа. Если мы посмотрим на улицу Анри Барбюса, это как раз недалеко от нас, там снесли старую мрачную застройку и построили новый высотный панельный кирпичный микрорайон. Он ужасен, это гетто. Там маленький дворик, куда будет некуда девать машины – дома 16 этажей и выше. Там негде будет гулять детям, гулять с собаками. Не знаю, может, кому-то нравится жить в гетто, их не заставишь жить в «Городе-саде». Мне нравится жить в «Городе-саде». Я считаю, что его надо реконструировать.

- Давайте обратимся еще немного к истории. Вы говорили, что таких микрорайонов на территории бывшего Советского Союза осталось всего 7. В России из них сколько?

- Чтоб не соврать, по-моему, всего 2. У нас из Перми и микрорайон Сокол в Москве.

- Остатки, можно сказать, как греческие и римские старые городища на территории черноморского побережья. Есть в Закамске, говорили.

- Да, это элементы оставшиеся. Есть в Закамске, есть кусочек в Индустриальном районе, есть кусочек в Дзержинском районе. Его к заводу Дзержинского ставили.

- Я просто очень хорошо представляю закамскую часть, эти двухэтажные домики, окруженные лесом, большие дворы, сегодня заброшенные. Просто недавно прогуливались, заходили – там целые участки под большие клумбы, можно наставить памятников, каких-то даже монументов.

- Наверное, там, как и у нас, местами сохранились постаменты.

- Я про них и говорю. Не знаю, были ли там скульптуры. По-моему, в одном из них до сих пор стоит большая клумба, вазон. Что касательно истории «Города-сада» можно сказать о периоде развития? Получилось, что идея рождена тридцатыми. Когда она застопорилась? Когда и почему от этой идеи отказались полностью?

- Не тридцатыми, идея рождена раньше, накануне революции 1917 года. Тогда много идей рождалось, на поверхность выносило разные, в том числе, и смелые архитектурные решения, и решения, как будут развиваться города. У нас она набрала силу, начала развиваться с начала двадцатых. Застопорилась конкретно для Перми и Краснокамска она в результате войны. Война отняла на себя очень много сил и людей. Потом на Урал и за Урал начался огромный поток эвакуации, людей же надо было распределять – уже было не до украшений и комфорта. Надо было запустить заводы…

- Крышу над головой, удовлетворить какие-то минимальные требования.

- Это послужило первым толчком к сворачиванию идеи. А после войны возникла ситуация, когда появилась возможность крупнопанельного домостроения. И мы уже рванули в пятилетку, когда наставили хрущевок, а дальше брежневок, а дальше сами видели. Вернулись к этой идее… От нее и так не отказывались, только далеко не все. Сейчас власть тоже не расположена строить какие-то города-сады в массовых количествах для населения. Для себя-то она строит, вон на правом берегу в Курье такой замкнутый «Город-сад» за забором. Но не для нас с вами.

- Планомерно подошли к тому, что собой представляет один из 7 оставшихся на постсоветском пространстве «Городов-садов». Это Рабочий поселок. Какими улицами он ограничен, сколько домов, какова ваша концепция?

- Для того, кто не живет в Мотовилихе и случайно мимо никогда не проезжал, объясню, что он располагается между улицей Уральская, Лебедева и Ким. Это параллельные Каме улицы. А перпендикулярно он отгораживается улицей Индустриализации, улицей Циолковского, она же улица Культуры, и улицей Работницы. Всего в него входит 21 жилой дом. Туда же входят поликлиника, фабрика-кухня (это «Горный хрусталь»), школа, детский сад, техникум Славянова. Что мы сейчас делаем? У микрорайона и так есть статус социально-культурного наследия Перми. Кроме этого, мы обратились в министерство культуры, и они одобрили наше предложение по присвоению. Мы провели экспертизу на наличие историчности и ценности микрорайона. Минкульт одобрил наше предложение по приданию статуса краевого значения. Это будет называться «Достопримечательное место города Перми «Социально-культурное наследие». Но ведь этого мало. Для того, чтобы у города место вызывало не отторжения, а было жемчужиной города, давало городу такой особый снобизм, его же надо реконструировать. Поняв, что мы живем в очень старых домах, а домам без малого 100 лет, это я уже рассказывала, что они начали строиться с 1928 и закончили в 1932 году, сами мы такие большие капитальные ремонты с реконструкцией при всем желании не потянем.

- В цифрах?

- Не потянем. Даже с учетом того закона о налоге на капремонт, который хотят вводить, получается, что на наш дом надо 20 миллионов рублей. Так вот, 18-квартирный дом, 20 миллионов рублей, при наших современных платежах, пусть даже больших, собирать порядка 300 лет.

- Ох ты боже мой.

- (смеется) Поэтому, поняв, что своими силами мы все не осилим, вспомнили, что у нас еще законы есть, хоть какие-то в этом государстве. Поняли, что нам надо идти судиться за капитальные ремонты для наших домов, это мы и пошли делать. Но в процессе накопления информации мы поняли, что, батюшки, мы же не простой квартал, а заповедный – мы же «Город-сад»! Недостаточно будет реконструировать один дом.

- В едином стиле весь квартал.

- Минимум 21 дом. Если даже не все так капитально, как в первом и втором квартале, то хотя бы кровли, окна и фасады надо вернуть.

- Фасады понятно, мы их видим.

- О, наши кровли мы видим.

- Какого они цвета?

- Во-первых, наши кровли были цвета вишни.

- Жестяные?

- Да, жестяные четырехскатные кровли. Они большие, поэтому их хорошо видно. Кроме того, на этих кровлях располагаются исторические печные трубы, которые идут на самый верх. Это такие огромные блок-шахты, куда помещается пара-тройка человек.

- Дед Мороз залезет.

- Легко, да, в камин.

- А это были камины?

- Кухонные очаги. В подвалах были реальные печи, пока в сороковых нас не перевели на центральную котельную микрорайончика. В каждом микрорайончике своя маленькая котельная. До этого были печи в подвалах и кухонные очаги. Теоретически наш Дед Мороз в этих домах вполне мог вылезти через трубу к детям.

- Еще маленький вопрос, касающийся качества реконструкции. Сегодня многие специалисты, технари-строители, сравнивают кладку дореволюционную с постреволюционной и говорят, что еще первое десятилетие до революции могли строить. Как с «Красными казармами», когда их начали разрушать, матерились, потому что не могли сделать яичный желток, кладка была и красивой, и надежной. Когда строили дома в «Городе-саде», кладка была хорошей? Это не те хрущевские дома, где вкривь и вкось лежат кирпичики или панели с щелями, куда можно руку просунуть?

- Чтобы вы понимали – это конструктивистский квартал. Идея конструктивистов была строить из местных материалов. Где их взять? Все материалы были местные, уральские. Красная глина, которая лежит буквально под нашими домами – из нее делался кирпич на мотовилихинском заводе. Там стояло свое производство красного кирпича, его ниоткуда не возили. Там же брали шлакомонолит. Что это такое?

- Отходы металлургического производства.

- Да, шлак тяжелого металла, чугуна, который перемешан и залит цементом как монолит подвала по самую крышу.

- Ставили деревянные лаги…

- Да, а внутри этого монолита из огромных двутавров сварен каркас. Эти дома не разваливаются, не падают, их надо пилить и ломать. Это не шлакоблок, это огромный шлакомонолит. Такой дом, если ему менять кровлю и штукатурить стены, не развалится никогда. Его надо бомбить прямой наводкой и многими попаданиями, понимаете, чтобы он развалился? Сейчас у нас на доме идет капитальный ремонт, меняют перекрытия.

- Они у вас были деревянные.

- Они и сейчас, и будут деревянные. Мы не готовы их заменить. Во-первых, деревянные перекрытия обеспечивают деревянный потолок и пол, что уже само по себе дышит. Между ними есть огромная воздушная прослойка, которая утеплена и дает возможность не слышать друг друга на первом, втором, третьем этаже.

- Звукоизоляция.

- И теплоизоляция очень хорошая. Но сами перекрытия длиной 14 метров из цельной лиственницы в ширину 40 сантиметров. У нас больше нет таких деревьев. Когда нам меняли кусочек…

- Или нужно ехать в заповедные леса Красновишерского района.

- Куда-то туда. Мы понимали, что таких уже не найдем.

- Нет нормальных рук, способных заниматься такими сложными объектами, с какими приходится сталкиваться у вас на территории. Это сложные столетние дома, как вы сказали, с огромными подвалами, лабиринтами, несущими конструкциями. Как вы работаете с подрядчиками, что предпринимаете?

- Для того, чтобы реконструировать, нужно провести капитальный ремонт. Мало выиграть его в судебном порядке, надо еще заставить администрацию его делать. Это, наверное, одна треть от всего, что будет дальше происходить. А дальше администрация по конкурсу разыгрывает подрядчиков, кто это будет делать, и приходят разные подрядчики. Мы выяснили на примере собственного дома, что у нас случилась системная катастрофа. У нас больше нет нормальных подрядчиков – у них не хватает образования, мощностей, ничего не хватает. Вы это сами видите. 600 метров набережной делать 8 месяцев и доделать до того, что фонари качаются – сами же видите, что происходит. А теперь этот закон о капремонте, когда они говорят: «О, сейчас денег с населения соберем и все вам отремонтируем!» А как? А кем? А чем? У меня козырьки на доме бригада джентльменов из Березников два раза делала, в итоге оба раза сделала плохо. Сейчас будут переделывать в третий раз.

- Другая бригада или те же самые?

- Два раза одна и та же бригада делала, но не смогла натренироваться (смеется). Те бригады, которые хоть что-то могут сделать качественно – их возраст начинается от 35 и старше. Все, что моложе этого – это все неквалифицированные работники.

- Еще иногда без российского гражданства, временщики. Имею в виду, кроме людей, приходящих в профессию случайно, есть временщики, которые приезжают на заработки.

- Есть и те, которых привозят подрядчики. Для примера скажу, что уже сейчас идет капитальный ремонт Циолковского, 9, и должно было начаться написание проекта капитального ремонта на Уральскую, 77, это дом, который стоит ко мне торцом. Компания, которая выиграла написание проекта, участвовала в конкурсе, скинулась по цене больше, чем в два раза, в компании есть два молодых человека, у которых даже нет высшего образования и нет опыта работы. Они так сильно скинулись на конкурсе, что специалистов им просто не нанять, а дом старый, в доме есть печная труба. Этот дом как раз был центром, в котором располагалась внутриквартальная котельная. Дом сложный, оригинальный, тут нужен хороший специалист, у которого за плечами хотя бы лет 10 работы с такими объектами. А у нас в Перми этого нет.

- А есть ли это в России? Может быть, в Подмосковье прячется несколько супербригад, хотя я ставлю их наличие под сомнение. Такие проблемы есть везде.

- Но они же не решат этот вопрос, несколько супербригад. Вопрос-то системный. Чтобы все починить, теперь надо создать обратно систему, которой нет. Даже когда мы понимаем, что «Город-сад» не такой большой, 21 дом, но чтобы даже эту реконструкцию провести, приходится положить на это много сил. Это не доверишь слепому случаю – мы выиграли суд, и дальше администрация нам все сделает! Она так сделает, что мы сами не рады будем. Последний капитальный ремонт детского садика закончился его сносом, когда некому было контролировать этот процесс. Поэтому обычно балансодержатели, а в данном случае мы говорим о собственниках дома, должны ходить и контролировать каждый элемент. Даже если сами не разбираются в марках бетона, открывать справочники, интернет, находить знакомых, кто разбирается, и идти изучать, то или не то тебе заливают в фундамент. Иначе сам будешь не рад.

- Системы нет – не привыкли мы, что стали собственниками квартир, к тому, что это наша собственность.

- Да, мало быть собственником квартиры.

- Мы должны ухаживать за ней. Автомобилисты, которых в России с каждым годом все больше, как-то уже начали сознательно подходить, и машина уже не роскошь, а средство передвижения, она каждый день эксплуатируется. То же самое с домом и квартирой.

- Тут немножко есть разница. Машина – индивидуальная штука, тут разве что из соседей кто-нибудь в багажнике. А в доме – это как будто у тебя такая машина сразу с многими рулями и педалями.

- Я это к тому, что вам, наверное, приходится преодолевать сопротивление своих соседей.

- Моих нет. У меня очень хорошие соседи. Все до одного ждали этого капитального ремонта, все помогают. Но встречались из соседних домов люди, которые говорили: «А мне не надо». Их же соседи честно им говорили: «Слушай, тебе не надо – так ты продай здесь, купи в другом месте! Нам надо». На самом деле люди очень хорошо понимают, что это здорово.

- А если говорить о личном участии в процессе, дайте небольшой мастер-класс тому, кто, может быть, так же возьмется и решит улучшить часть этого нашего мира, в котором он проводит большую часть своей жизни – своего двора и дома, помимо бетона.

- Для начала надо просто очень хотеть. Как в детстве хотят, чтобы в детстве пришел Дед Мороз, принес много подарков – надо с такой же силой улучшить пространство вокруг себя, поменять его. После того, как ты уже начал что-то сильно хотеть, надо пытаться делать. Любой гражданин в нашем городе может попробовать, неважно, какое у него образование, социальное положение. Важно только одно, что для начала он может собрать инициативную группу, которая решит, будет ли он менять форму управления, контролировать управляющую компанию, судиться за капремонт, что он хочет у себя во дворе – горку, асфальтовую дорожку…

- А самое главное, решить для себя самого, нужен ли ему весь этот геморрой.

- Я и говорю, главное захотеть. Если ты настолько сильно этого не хочешь, то лучше задуматься, не переехать ли куда-нибудь под Пермь? Правда, сейчас там тоже все дорого, но задуматься-то можно.

- Давайте пофантазируем, что будет с «Городом-садом». Идет реконструкция одного дома, планируется другой. Вообще конечная цель, когда мы все придем, скажем – вот он, «Город-сад», вот этого мы все хотели – как он будет выглядеть? От мелочей до общего. Сохранится 21 здание.

- 21 – это только жилой дом. Плюс еще гостиница «Металлург»…

- «Горный хрусталь» уже не переделать, он уже выпал.

- В отличие от господина Понькина, владельца поликлиники, я не могу сильно придраться к владельцам «Горного хрусталя». Они его не искорежили, а реконструировали и использовали по прямому назначению как ресторан, фабрику-кухню и магазин. Они сохранили его внешний вид, фреску, вписали его обратно в жизнь квартала. А вот собственник поликлиники мечтает совершить огромное правонарушение. Кстати, за разрушение памятника архитектуры – уголовная статья. Думаю, если собственники это сделают, я лично возьму на контроль, чтобы им возбудили эту статью. Поэтому не стоит этого делать, лучше реконструировать поликлинику.

- А как получилось, что поликлиника попала в частные руки? Тоже темная история?

- Никакая не темная. Эта идея родилась где-то в кабинетах пермской администрации, в департаменте. Заходили туда люди, говорили – смотри, стоит здание поликлиники, можно мы купим, построим многоэтажку? Департаменту все равно.

- Поликлиники там сейчас нет.

- Нет. Вся Мотовилиха сейчас поделена между Садовым и Грачева. Там теперь огромные очереди, протолкнуться в коридорах негде, но поликлиники нам не нужны.

- Проблемный момент. Что будет?

- Вернемся. Если у нас получается реконструировать этот исторический центр, Пермь получает полноценное историческое ядро – красивое, туристически и инвестиционно привлекательное, а главное, повод для снобизма. Это же мы, город мастеров!

- Крыши будут единого цвета из одного материала, фасады в едином стиле…

- Им вернут их внешний вид, красный кирпич с одинаковым рисунком наборных окон, одинаковыми отливами воды. Будут газоны, фонтаны, дорожки.

- А яблони?

- Обязательно. Мы их обязательно восстановим. Планы на восстановление внутридворовой территории разрабатываются.

- Это внешне. Коммуникационно вы не будете менять, отключаться…

- Есть даже такая идея! В нашем квартале 77-й дом, где централизованная котельная, жив, все в порядке.

- А дадут, как думаете?

- Да кто ж нам не даст? Мы собственники земли, котельной, всего прочего (смеется).


Обсуждение
1816
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.