Верхний баннер
03:05 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40


Программы / Районы-кварталы

04.07.2012 | 13:00
Архитектура Перми

Ведущий: Добрый день. У микрофона Анастасия Сечина. Антон Мелехин за звукорежиссерским пультом. И сегодня в  гостях в рамках программы «Районы-кварталы»  у нас почетный архитектор, член совета национального объединения проектировщиков  Сергей Шамарин. Ерей Александрович, здравствуйте.

Сергей Шамарин: Добрый день.

Ведущий:  Несколько тем у нас на повестке дня, которые мы обсудим: пермская набережная, эспланада  в целом, фонтан на эспланаде в частности, высотная  застройка. Это то, что мы обозначили для себя. Возможно, вы, уважаемые слушатели, добавите в этот  набор еще  какие-то свои вопросы. Начну с вопроса на сайте: «По набережной показывали сказочные картинки, а сейчас что собираются делать?»  - спрашивает Сергей.  Вот прямо с этого вопроса мы и начинаем.

С.Ш.: Сказочные картинки – это авторы мы. Мы разрабатывали…

Ведущий:  Часть сказочных картинок.

С.Ш.: …часть этой набережной, большую. Называется «вторая очередь». Первую часть разрабатывали с участием голландцев, другая фирма. И в целом документация сделана.  Она передана администрации, согласована. И теперь, видимо, подобные вопросы  нужно адресовать тому, кто  будет реализовывать. Скорее всего, управление благоустройства.

Ведущий:  Там была какая-то свистопляска вокруг того, что что-то не нравилось, думали что-то менять. Что не нравилось?

С.Ш.:  Это постоянно существует. Но нравится или не нравится -  было это принятие или не принятие основных положений голландской фирмы.

Ведущий:  То есть там были вопросы.

С.Ш.:  Там были вопросы. Мы пытались поспорить,  но потом решили, что   ради стыковки и целостности набережной стоит принять некоторые положения. Так и поступили.

Ведущий: Пойти на некоторые компромиссы, вы имеете в виду?

С.Ш.:  Да, да.

Ведущий:  Вот по имеющимся данным  долгожданная реконструкция набережной,  пишет «Российская газета»,  начнется в середине июля текущего года.  Вот та информация, которая есть на сегодняшний день. Вы ее подтверждаете?

С.Ш.:  Я сегодня говорил с депутатом, который в курсе  этих событий, связано выделением денег. И я понимаю, что какие-то средства уже выделены,  и ничего не препятствует  началу  реконструкции.

Ведущий: То есть в середине июля можно  ждать, что какие-то телодвижения начнутся.

С.Ш.: Я думаю, что это вопрос к администрации. Просто вот моя информация такая.

Ведущий: Понимая, что этот вопрос к администрации, в данном случае я спрашиваю то, чем владеете вы. Попробуем нарисовать эти самые сказочные картинки в прямом эфире.  Это не так просто, наверно, сделать без визуального ряда, но, тем не менее.  Что  нас ждет?

С.Ш.: Во-первых, мы применили гранит в покрытии прогулочной части набережной. И вообще старались использовать материалы, которые   долговечны, которые можно использовать   не просто на следующий сезон, почесывая затылок, а может  быть, через 10, 15,  20 сезонов. Должны быть качественные работы выполнены. Кроме того там будет довольно серьезная разборка с зелеными насаждениями. Если вы помните набережную,  то там уже много мусора, а не просто зелени.

Ведущий: Вы имеете в виду вот эти  вот…

С.Ш.: Склоны.

Ведущий: …склоны, да?

С.Ш.: Да, потому что это тоже часть набережной.

Ведущий: Вы будете упорядочивать вот эти склоны.

С.Ш.: Расчистить предлагается. Мы делали описание. Просмотрели все «драгоценные», в  кавычках,  породы деревьев, просто ценные или хорошие деревья, это так и есть.  Поэтому и с этой стороны она будет прихорошена, набережная. Кроме того, там есть несколько  лужаек. И мы когда почувствовали   несколько пустых мест, мы решили, что это будут  лужайки с именем: «Детская лужайка», «Лужайка для влюбленных, «Лужайка для любителей заката», «Лужайка одиночек» и так далее.  Это все реализуется при помощи всяких дизайнерских приемов, планировочных и так далее.  Кроме того, тщательно продумали свет, освещенность, включая зимнее время, и даже зимний вариант использования набережной.

Ведущий: Сергей Александрович, я не знаю, знаете вы или нет, но есть там такая площадка. Она  немножечко  отодвинута вглубь к склону.  На ней какое-то время собирались, их так называют,   толконутые, люди,  которые дерутся на мечах. Я помню прекрасно по своей молодости это место. С ним что будет происходить?

С.Ш.:  Эта площадка даже по-другому называется.  Это была спортивно-тренировочная площадка ВКИУ. Там площадка у нас посвящена спорту открытому.

Ведущий:  То есть там будут какие-то   тренажеры или что-то еще ??????? (неразборчиво).

С.Ш.:  Да. Люди могут  приходить и играть в волейбол, пинать мячи. Зимой можно вполне заливать каток.

Ведущий:  Следующий момент. Вот этот совершенно страшенный спуск с проходом с улицы… скажите мне, с Плеханова?

С.Ш.: Есть главный спуск по  Комсомольскому проспекту.  А вы имеете в виду…

Ведущий: А я имею в виду, который соседний.

С.Ш.: …который ближе к Перми-II.

Ведущий: Да-да-да.

С.Ш.:  Дело в том, что там спуск есть еще под мостом. Вы этот имели в виду?  Это одна из главных тем  нашего проекта.  Дело в том, что мы его  преобразовали, этот спуск реконструировали.  Он будет совершенно по-другому выполнен.  Не будет создавать заброшенного отхожего такого места, а, наоборот, праздничный, яркий, открытый, очень светлый и с обязательным оборудованием подъемников для инвалидов и подсвеченными ступеньками.  Вот образ такого тоннеля, куда страшно заходить, он полностью исчезает. 

Ведущий: А как вы этого добьетесь, чтобы  то место, которое будет вместо него,  не превратилось опять  в этот самый страшный тоннель,  разрисованный граффити?

С.Ш.:  Всегда неприятно,  когда на вас новый костюм, который вдруг кто-то облил.  Давайте относиться как к тому, что   кем-то это уже хорошо сделано, и будем беречь.

Ведущий:  То есть вы надеетесь на сознательность наших горожан.

С.Ш.: Я надеюсь на то, что  хорошее всегда вызывает уважение.

Ведущий: А тоннель там будет? Я имею в виду,  это будет закрытое пространство?

С.Ш.:  Там будет часть тоннельная, а часть – открытая.

Ведущий: С центральным входом с Комсомольского проспекта что-то будет происходить?

С.Ш.: Там пограничная зона  голландского и нашего проекта.  Там есть моменты сложные, связанные со строительством объектов типа кафе, какого-то еще сооружения.  Она будет  облагорожена. Спуск не будет таким примитивным.  Но  это посмотрим в реализации.

Ведущий: Вообще голландцы, их часть в чем заключается? Где тут у вас водораздел?

С.Ш.: По створу Комсомольского проспекта.  Вот если створ Комсомольского проспекта спустить вниз, всё, что в сторону Перми-II,    порта, это наша часть. Всё, что в сторону Перми-I, это  голландская часть.

Ведущий: А можете ли вы поделиться своими  знаниями о голландской части?  Поскольку вы все равно стыковали ваши проекты. Что там интересного? 

С.Ш.: На ту часть падает пресловутый коннектор, по-русски – переход.  То есть нужно умудриться перейти через  железную дорогу, Горнозаводскую линию. Сейчас мы только под ней ныряем. А вот из  города прямо,  не спускаясь, не виляя, возможности такой нет. И вот в голландском проекте искалось и предлагалось место для такого перехода  над железной дорогой. Будет ли такой переход  реализовываться, я не знаю. То сложное дорогостоящее сооружение.  Но подобные вещи   нужны, должен признаться.

Ведущий: Что еще есть в голландской части?

С.Ш.: У них создалось странное, видимо, впечатление о Перми вовремя зимних приездов, поэтому они в набережной применили черно-белый вариант облицовки, связано,  видимо,  с образом льда, снега, может быть, и грязи одновременно. Ну, и чтобы  не нарушать,  не было бы такого дурацкого  перехода – тут одно, а тут другое, мы использовали этот же  прием черного, белого.

Ведущий: Черного и белого. То есть у нас  будет такое ощущение шахмат? 

С.Ш.:  Нет, образа шахмат не будет, но будут контрастные несколько такие цветовые решения. Что будет в реализации – это второй вопрос.

Ведущий: В голландском проекте затрагивается  вот эта часть набережной, которая сейчас «дикая», за рестораном «Халва», за «Речником», вот туда дальше, в сторону Мотовилихи? Представляете, о чем я говорю?

С.Ш.:  Да-да-да, я знаю. К сожалению, точно не могу сказать, но это обсуждалось на разных советах, комиссиях. Вопрос поднимался, но  решен ли он, не могу сказать, не знаю.

Ведущий:  Потому что, конечно, эта конкретная территория дико меня печалит.

С.Ш.:  Да, она очень странная с  точки зрения  того, что рядом музей современного искусства, причалы, и вдруг дикое место, падающие краны, гайки, грязь.

Ведущий:  Там очень грязно. Это конечно, претензии к тем, кто туда  приходит отдыхать в первую очередь, но, тем не менее. «Решетка уж слишком высока», - это пишут нам по
ICQ. Какая решетка имеется в виду?

С.Ш.:  Видимо, наверно, ограждение набережной.

Ведущий: Которая сейчас… мы недавно были с сыном  на набережной, страшное дело, упасть вниз можно, в общем-то,  где угодно. Решетки крадут на металл?

С.Ш.: Нет-нет, ее сняли как часть рекнструкции, чтобы установить  новые.

Ведущий:  Я не думаю. Потому что там, где мы гуляли, там  были сняты частично.  Тут снято, там не снято.

С.Ш.: Ну, вот видите, когда  это не цельная работа, не враз начатая, сделана не по плану, она вызывает такие дурацкие впечатления, неприятные.  На самом деле есть стандарты безопасности, и мы их вынуждены соблюдать.  Ограждение должно быть безопасное,  люди не должны легко ее преодолеть. Она все равно будет высокая, но удобная для того, чтобы на нее облокотиться и любоваться Камой.

Ведущий:  Будут точно также пролеты, да? Решетка, а дальше сплошная часть.

С.Ш.: Да, да. Мы предложили так, потому что  чисто  металлические пролеты создают  такое уже неприятное впечатление бесконечного ограждения  забора, а не красивого ограждения.  Все-таки нужны зоны, которые бы  тебя надежно защищали  психологически от обрыва,  от воды.

Ведущий: Спуски к воде, что с ними будет происходить?

С.Ш.: Спуски к воде тоже предусматриваются. Мы в своем проекте предложили  вот в этот период, который мы сейчас с вами наблюдаем уже недельной жары,  нагретой воды для использования в специальных ваннах, бассейнах, выгороженных на Каме.

Ведущий: В которых можно будет купаться?

С.Ш.: Да. Можно купаться в любой воде, можно  ведь выкупаться и в луже. Я  в детстве купался в луже спокойно после дождя.  Ничего страшного со мной не произошло.  Но почему-то вот у нас всегда такое отношение: вот мы стоим на реке, и у нас самое страшное и опасное это река. В ней ничего нельзя. У нас есть леса, но их нельзя трогать, потому что это леса, их нужно  защищать. И у нас так всё. Вот я не знаю, придет ли все-таки администрация к решению  допустить, как помните, в Париже было в жару пару лет назад, когда мэрия Парижа вывезла  несколько сот тонн песка  на набережную Сены, чтоб люди могли прямо в Париже окунаться в воду. У нас пугают загрязненностью  реки. Полгорода выросло на этой реке. Лично я. Со мной ничего… ни одного лишая.

Ведущий:  То есть в вашем проекте предусматривается…

С.Ш.: Предусматривается. Такие места для купания.  Они защищены специальными  ограждениями, специальной зоной. И там еще есть место для «моржей» в конце набережной. 

Ведущий:  Вот. Место для «моржей» в конце набережной.  Еще один вопрос по ICQ. «Спуск у телефонки облагородят?» Насколько я понимаю, имеется в виду и спуск, и там, собственно, сейчас стоят  вот эти будочки для «моржей».

С.Ш.: Спуске у телефонки, который идет через мост на Попова,  то мы про него уже  рассказали.

Ведущий: Нет, не тот, который под мостом.  Еще дальше.

С.Ш.: Есть еще дальше. Это  абсолютно незаконный спуск, абсолютно опасный, недопустимый для использования. Это просто  народная тропа, которая… 

Ведущий: Не зарастет.

С.Ш.: …приведет и,  может, приводила, насколько я знаю, к жертвам в связи с железной дорогой.

Ведущий: Слушайте, ну если глубоко нетрезвым ее переходить, я понимаю.

С.Ш.: Нет, нельзя. Трезвый, не трезвый – нельзя. Вы идете, не зная, где поезд. А поезд не может остановиться, как машина. Даже машина  не может остановиться. Поэтому у нас проще вопрос решен. Мы предлагаем ограждение,   которое обезопасит всю протяженность набережной.

Ведущий:  То есть у телефонки спуститься будет нельзя.

С.Ш.: Нельзя.

Ведущий:  Вот оно как. По ICQ еще нам пишут: «Ну там действительно очень грязно».

С.Ш.:  Хорошая набережная будет требовать  совершенно других усилий, гораздо меньше для содержания ее в чистоте и в порядке.

Ведущий:  Только потому,  что чистая…

С.Ш.:  Только потому, что она чистая и хорошая, на нее  будет стыдно мусорить.  Там предусмотрено все, чтобы  этого не делали.

Ведущий: И достаточное количество урн?

С.Ш.:  Будет, конечно.

Ведущий: Давайте по поводу фонтанов, с фонтана на эспланаде. В курсе ли вы его судьбы? Убрать убрали, что  теперь будет там?

С.Ш.: Я бы хотел чуть-чуть шаг назад сделать по поводу «убрали».  Несколько лет назад, не так давно, я не буду точную дату говорить, я просто не помню, был фонтан предыдущий до того, который убрали.  Но он был в достаточно запущенном виде. Был построен, как технологическая зона театра,  это система водоохлаждения, любой фонтан около больших сооружений, это не просто  так. Сейчас он эти функции потерял. И в то время, чтобы исправить положение  дел по его качеству,  был проведен конкурс, был жюри выбран лучший проект, и он был реализован.  Довольно необычный проект с таким интересным бетоном, каким-то уходящим в землю,  с интересными формами.  Для меня было полной неожиданностью, что власть предыдущая вдруг решила фонтан снести.   Лично мое мнение, оно крайне простое: если  каждая последующая власть  будет уничтожать то, что сделала  предыдущая…  продолжать не буду.

Ведущий: Здесь многоточие.

С.Ш.: Да.

Ведущий:  То есть снос фонтана был ошибкой, на ваш взгляд.

С.Ш.: Я считаю абсолютной ошибкой. И неуважением к тому, что  сделано предшественниками.

Ведущий: А, собственно, что сейчас на этом месте планируется?

С.Ш.:  Ни одного проекта публичного обсуждения я не видел, хотя и был членом градостроительного совета, который  сейчас временно приостановлен. Я член комиссии по землепользованию и застройке, где пытались рассматривать участки земли, примыкающие к театру. И я знаю, что есть проект так называемого забора, который по диагонали от театра  уходит.

Ведущий: Уже нет.  Нам уже рассказали, что его там и не поставят.

С.Ш.: Да.  Но я был участником разговора с автором. И был поражен его, как бы, некорректной смелостью по отношению к тому, что мы называем эспланадой.  Хотя это известный архитектор ??????? (неразборчиво), тонкий такой философ, знаток формы, истории архитектуры и культуры.

Ведущий:  То есть вот та черная клякса асфальтовая,  которая сейчас есть  вместо фонтана перед драмтеатром, ну, хорошо уже хоть клякса, а не  камушки, которые разносят по всей  площади. Она на неопределенный срок.

С.Ш.: Я думаю, что по числу фонтанов с уничтожением этого мы окончательно скатились в аутсайдеры фонтанных городов.

Ведущий:  Вот я открыла одну статью про фонтаны в Перми. Насчитывалось около  30.  

С.Ш.:  Это всех видов, наверно.

Ведущий:  Да.  В том числе, там санаторий. В виде райской яблони  около санатория-профилактория «Энергетик» и так далее, и тому подобное.

С.Ш.: Я хочу сказать, что мы недавно  сделали концепцию преобразования парка на улице Землячки, и там мы, естественно, восстанавливаем  тот фонтан, который был в  50-х годах сделан. Он был сделан из красивых камней с красивыми львами.

Ведущий:  Львы там сохранились.

С.Ш.: Да, да.

Ведущий:  Львы там еще есть.

С.Ш.: Сам парк будет изменен, образ его совершенно, ну а фонтан восстановлен.

Ведущий:  Вообще роль фонтана в городской среде. Мы сейчас не берем какие-то небольшие фонтаны  возле кафешки, возле профилактория  и так далее, но  где-то в сквере.

С.Ш.: Вот, если вы посмотрите на всю историю цивилизации, вы обнаружите, что как только  человек научился хоть как-нибудь управлять водой, сразу же родилась у кого-то гениальная мысль такого дизайнерского хода в городской  среде, как вода. Живая  вода, бьющаяся, с определенным  рисунком, высотой, подсветкой.  Тому уже, наверно, несколько сотен, если не тысяч   лет первым  фонтанам.

Ведущий: В Перми у нас первый фонтан вообще появился в 1874-м,  по-моему. Где-то, собственно, вот в эти  годы.

С.Ш.: Я думаю, что фонтан, хорошо сделанный, поставленный в публичных местах, это, конечно, украшение города.  Естественно,  у нас есть одна особенность  у этих фонтанов, это  значительные климатические колебания сезонные: от сильных морозов, когда фонтан в принципе не может работать, до  долгожданного лета, когда пусть хоть месяц, но побьет. Я помню,  с какой  радостью мы смотрели…

Ведущий: Почему? Все лето-то он может, по крайней мере, это делать. 

С.Ш.: …гигантские  струи  фонтанные около цирка, когда цирк был построен.

Ведущий: Хорошо. Фонтан – украшение. Может ли быть он средством, где дети могут играть?

С.Ш.: Почему нет?

Ведущий: Можно ли его сделать…

С.Ш.: Его можно сделать  специально, конечно.

Ведущий: …настолько  безопасным, специально, да?

С.Ш.: Конечно, да.

Ведущий:  А есть ли какие-то, я не знаю, нормы, не нормы, стандарты, не стандарты, но… Вот сколько приличному городу-миллионнику пристало иметь фонтанов?  Сколько у нас должно быть фонтанов?

С.Ш.: Представления не имею.

Ведущий:  Но вы сказали: «мы будем аутсайдером сейчас со сносом этого фонтана».

С.Ш.:  Ну, да, у нас мало фонтанов. С точки зрения других крупных городов, у нас мало фонтанов. Потому что в тридцатку мы посчитали все самые тяжелые случаи  полузабытых фонтанов где-то около заводских проходных и так далее. А в городе, вы же сами  знаете.  Вот вы знаете про фонтан на Землячке. Вы знаете снесенный фонтан. А еще где вы знаете фонтан?  Ну, в сквере, который был Дзержинского, там тоже есть фонтан.

Ведущий:  Который сейчас имени Новоселова, небольшой такой фонтанчик. А перед ДК Солдатова, там есть фонтан? Там есть фонтан сейчас.

С.Ш.:  То есть мы вспоминаем.  Их мало. Мы на них не живем. Ну вот смотрите.  Рим, приведем  пример Рима.  Там ведь сделана уникальная вещь, единственная в мире. Там огромное количество фонтанов, и мэрия города добилась того, что в них течет питьевая вода.  Любой житель города в любом месте  из любого текущего фонтана  пьет воду, потому что это питьевая вода.

Ведущий:  Ну вот об этом нам только мечтать и мечтать, что называется. 

С.Ш.:  Но люди же это делают.

Ведущий: Пишет по ICQ Женя: «Фонтан жаль, конечно. Вокруг него было столько пьющих  пермяков»

С.Ш.: Мы опять говорим о проблеме культуры.

Ведущий: Да. У нас фонтан – место притяжения  пьющих пермяков.

С.Ш.:  Это же не проблема фонтана, а проблема пермяков.

Ведущий: Может быть, если убрать все фонтаны, они, по крайней мере, попрячутся. 

С.Ш.:   Ну давайте тогда построим высокие заборы, уберем все фонтаны, Заборы, чтоб не перелезали, обовьем колючей проволокой, сделаем ворота на замке. 

Ведущий: Алле. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Татьяна Максимовна. У меня такой вопрос. В прошлом году сделали новую загородку на набережной от Перми –I до водозабора. В этом году загородка разваливается. Столбиком прикрепили несколько звеньев, а ??????? (неразборчиво) между собой соединены  тоненькой проволочкой.  Теперь они то ли развязана, то ли порвалась. И вот это всё в разные стороны развалилось.

С.Ш.: Вы описали качество произведенных работ, за которые нужно щелкать по  носу, как минимум, и наказывать.

Ведущий:  Это что за загородка?  Это  ведь не в рамках проекта реконструкции  или уже в рамках?

С.Ш.: Я не знаю, о чем говорят. Скорее всего, это ограждение набережной  от Камы, да, вы имеете в виду?

Слушатель: Набережная Камы.

С.Ш.: Загородка, вы что имеете в виду? Ограждение? Перила набережной?

Слушатель: Ограждения. Я имею в виду металлические ограждения. Они несколько звеньев соединены через столбики. И вот эти звенья между собой соединены проволочкой.

С.Ш.: Я могу  только предположить, что их поспешили разбирать в прошлом году. Чтобы как-то обезопасить нынешний сезон, в  который не успели заняться серьезной реконструкцией, их временно укрепили.

Ведущий:  То есть их начали разбирать для того, чтобы  начать реконструкцию,..

С.Ш.: Совершенно верно.

Ведущий: …поспешили с разбором.

С.Ш.: Да.

Ведущий:  Это то же самое, как с этими пролетами, которые сейчас убраны, а вместо них ленточка протянута полосатая. Несколько вопросов, пришедших по ICQ. Спрашивают вас, где б вы поставили стену?  Речь идет о той стене, которая по диагонали пересекала эспланаду. Дело в том, что мы уже это обсуждали в рамках разворота.  Она готова, она сделана…

С.Ш.: Она лежит в виде дров.

Ведущий: …она лежит, ее надо собрать. Как говорится, чтоб дрова не пропадали.

С.Ш.: Я думаю, что  надо подумать.  Это, действительно, очень интересное предложение. Надо сделать, как бы, такой памятник дурацких идей. Сделать это в безопасном  для жизни в  городе месте.  Не на эспланаде конечно.

Ведущий: Ну где вот ей может быть такое место?

С.Ш.: Надо подумать. Может быть, в Камской долине, вполне возможно. Там огромное пространство.

Ведущий: Посреди поля?

С.Ш.: Да, и посреди поля этот забор будет впечатлять.

Ведущий: Ничем не заканчивается и ничем не начинается.

С.Ш.: Да. Неизвестно, что и от чего он ограждает, и почему там стоит. Это будет загадка и место паломничества  туристов. 

Ведущий: Я помню такую загадку в своей жизни. Как-то в глубокой-глубокой глуши на берегах  реки Волги на  холме посреди  леса мы нашли лестницу. Она стояла на холме, вела в небеса.  В округе ничего.

С.Ш.:  Очень хорошее сравнение.  Забор должен выполнять такую же функцию.

Ведущий:  Отличная идея. Пишут также: «У медведя фонтан нужен». У медведя – это возле отеля «Урал».

С.Ш.: Имеется в виду тот медведь, который стоит около «Урала».  Да, около «Урала» не  хватает фонтана. Слишком публичное место.

Ведущий: Где еще не хватает фонтана? Филармония, например.

С.Ш.:  Надо посмотреть, сколько ?????? (неразборчиво) по районам.  Там, по-моему, что-то есть или было, по крайней мере. Фонтаны часто нужны не такие публичные и публичные, дорогие. А  как  образы, скульптура, всем известный «писающий мальчик». Есть же такой. Это же фонтан.

Ведущий: Та еще есть и «писающая девочка».

С.Ш.: Есть, это большая редкость. Ее мало, кто видел.

Ведущий: Ее очень сложно найти. Мы не нашли.

С.Ш.: Поэтому, я думаю, что воды может быть в городе  гораздо больше. Надо только избежать  вот этого неприятного журчания  и образов протекающей канализации или водопровода. Вот этого нельзя допускать.

Ведущий: Возле драмтеатра фонтан должен быть, на ваш взгляд?

С.Ш.: Он должен быть. И он даже нужен технологически как специальное средство  охлаждения воды для охлаждения воздуха и так далее.  

Ведущий: Примем еще телефонный звонок. Добрый день.

Слушатель: Здравствуйте.   Андрей Анатольевич. Хотелось бы коротко, если можно,  узнать о судьбе нашего зоопарка.

С.Ш.: Тема интересная. Вы знаете, что место было выбрано. Оно выбрано  напротив нашего бакинститута, так называемого.

Ведущий: Место, по-моему, выбирали уже несколько раз.

С.Ш.: Там несколько десятков  гектар, которые отведены. Даже был выполнен предварительный проект  эскизный, по-моему, испанской фирмой, которая уже делала зоопарки. Дальнейшая судьба пока неизвестна, поскольку мы ничего не знаем о том, разрабатывается ли проект, и в какое время  новая площадка будет осваиваться. 

Ведущий:  То есть больше того, что мы знаем  о том, что ничего непонятно, и всё опять подвисло, вы сказать не можете.

С.Ш.: Нет.

Ведущий: На сайте спрашивают: судьба «ворот Прикамья». «ворота Прикамья» - это же скульптура Полисского, вот эта деревянная….

С.Ш.: А-а, деревянная «табуретка»?

Ведущий: Да-да-да.

С.Ш.: Поскольку она не мешает  транспорту, охраняется милицией, то есть, полицией  от граждан, пытающихся ее сжечь, но в судьбе многих его проектов костер – это естественное завершение. Может быть, она простоит  долго. Но неприятно смотреть на гниющее дерево.  Может быть, действительно, устроить костер.

Ведущий: Вообще, вот по всем этим арт-объектам комментировал ведь уже губернатор, и речь идет о том, что они все переедут куда-то в отдельную резервацию.

С.Ш.:  Ну, как Дзержинский, Ленин и Сталин, скульптуры, да?

Ведущий: Да-да-да. Есть же  у нас в Лысьве парк советской скульптуры, по-моему, если я не ошибаюсь. Пишут также нам по  ICQ, поправляют, что это высотки у моста, имеется в виду.

С.Ш.: А, высотки у моста?  Почему их судьба?  Это два дома, которые оценены критикой.

Ведущий: А дом-то сейчас один.

С.Ш.:  Это две башни  соединены между собой.  Эти башни – это часть той идеи «ворот Прикамья», когда еще и с другой стороны должны вырасти небоскребы. Но там что-то не срослось у инвесторов, заказчиков и строителей, и  проектировщиков. По-моему, ушел  инвестор из проекта, и проект не реализовался.

Ведущий: И, по всей видимости,  пока  непонятно, будет ли когда-то реализован. Еще один вопрос на сайте. «Кто хозяин недостроя у речного, и какая сволочь дала разрешение на строительство?» Простите, не могу  понять, о чем идет речь. Вы понимаете?

С.Ш.: Речь идет о недостроенном здании рядом с речным вокзалом, то бишь музеем современного искусства. К сожалению, зная не больше, видимо, вас, того, человека, который задает вопрос. Знаю, что несколько раз пытались  рассматривать разные проекты облагораживания на градостроительных советах. Какое решение существует сейчас, принято,  рассмотрено и остановлено, не знаю.

Ведущий: Мы все эти  вопросы постараемся адресовать тем, кто  конкретно в этих вещах информирован, и приглашать их в нашу программу «Районы-кварталы». Еще мы планировали поговорить о высотности. Вчера уже нам кое-что Денис Галицкий  рассказывал.  Насколько мы понимаем, идут определенные  переговоры, обсуждение вариантов.  Вот куда это всё движется и к чему это всё?..

С.Ш.:  Вы понимаете, ограничение этажности родилось сначала в мастер-плане голландском, а потом перешло в Генеральный план, который принят, а из  него должно перейти в правила землепользования и застройки, так называемый ПЗЗ, который является документом  прямого действия, то есть регламентирующий деятельность на определенных территориях.  И вот откуда ни возьмись взятое ограничение, оно и вызывает споры, потому что оно «откуда ни возьмись» взялось. 

Ведущий:  Нет обоснования, да?

С.Ш.: Да. Если бы  это было каким-нибудь логическим  шагом, долгим испытанием историей, временем и так далее. А это  родилось из-за того, что это голландцы так увидели. Ну давайте представим  другой вариант. Мастер-план голландский был  сделан на безальтернативной основе. Конкурса не было. А ведь конкурс можно было организовать идей, выбрать идею и ее реализовывать уже следующим этапом. Представьте, что там победили бы японцы.

Ведущий: И были бы у нас что, небоскребы?

С.Ш.:  У нас были бы японские какие-нибудь решения.

Ведущий: Пагоды.

С.Ш.: Да. А если б  какие-нибудь испанцы или американцы?  То  есть не было выбора, и мы получили то, что получили.  Голландцы любят Голландию.  Они это продемонстрировали даже на Перми.

Ведущий:  Тогда они должны были у нас строить… вы же знаете, что в Амстердаме существовал налог на ширину фасада. И поэтому домики с узенькими фасадами и очень длинные вглубь.

С.Ш.: Да. Это во многих странах так. В Лондоне такие же дома. Таунхаусы, они все идут вглубь, ширина фасада четыре  с половиной тире пять метров всего лишь.

Ведущий: Говоря об ограничении высотности, вы имеете в виду шестиэтажность вот эту  нелепую?

С.Ш.: Да, да, да.

Ведущий: Вроде, с ней разобрались, ее не будет.

С.Ш.: Нет, речь  идет о том, что нужно все ведь превратить в документ. Слово «не будет» не может существовать в  градостроительной практике.  Оно должно лечь в основу какого-то документа  принятого  решения. Но это пока еще рождается.

Ведущий:  Но мы уже, скорее всего, все-таки имеем чувство, близкое к уверенности, что шестиэтажности не будет. А что все-таки с высотностью должно у  нас быть?  Куда сейчас движутся переговоры?

С.Ш.:  Обсуждаются все возможные регламенты,  то есть ограничения по этажности, и обсуждаются по-разному. Можно спорить – шесть или семь этажей, а можно спорить – надо ли это ограничение? Пока выбора не сделано. Изменить ли этажность?  Это можно сколько угодно, да? Вы будете говорить: а почему восемь? А я буду  говорить: а почему двадцать метров ограничение?  Или еще какое-нибудь.  То есть ограничение, оно  не вылезло ни из какой темы, ничем не обосновано, является просто чьим-то  конкретным взглядом и предложением. И трудно представить миллионный город, который на 60 километров  раскинулся вдоль  Камы,  подрезку его во всех местах с одинаковым принципом. И очень  сложно выделить зоны, которые…  вот мы пытаемся понять: а  вот почему здесь?  А вот если здесь не делать? А вот если здесь добавить? И выясняется, что лучший  способ  - это все-таки проекты, конкурс архитекторов, планировщиков, которые  рассматривают конкретное место…

Ведущий: Индивидуальный подход.

С.Ш.: Конечно. Решат эту проблему.

Ведущий:  То есть, предположим, вот здесь будет что-то построено. Мы сразу же в условиях закладываем: оно должно быть не выше, чем.

С.Ш.: Да. Но давайте перед этим проведем конкурс, чтоб архитекторы порисовали. И мы бы увидели, что это будет красиво, хотя и высоко. Или, наоборот,  красиво, хотя и низко.

Ведущий:  Общего ограничения быть не должно, индивидуальный подход.

С.Ш.: Конечно.

Ведущий: Сергей Шамарин был в этой студии. Спасибо вам. До свидания.


Обсуждение
1676
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.