Программы / Районы-кварталы

Надежда Агишева: Здравствуйте.

Мария Лямина: Здравствуйте.

Юрий Бобров: Учредитель музея Советского наива Надежда Агишева является соорганизатором фестиваля «Экология пространства». А Маша просто его непосредственный координатор, куратор. «Экология пространства» - это фестиваль, который сильно в представлениях не нуждается. Когда вы видите электрошкафы, телефонные будки в замечательном осмыслении художественном – это и есть «Экология пространства».  Что можно сказать о фестивале «Экология пространства - 2013».

Юрий Бобров: Хочется чего-то нового?

Надежда Агишева: Не совсем. Просто стало понятно, что паблик-арт, стрит-арт, это такое искусство, которое может в какой-то степени влиять на ситуацию  с визуальной культурой в городе. В том числе, наверное, может пытаться решать какие-то социальные проблемы города.

Юрий Бобров: То есть, извините, сэр, можно ударить вас в морду – может стать одним из результатов?

Надежда Агишева:  Может.

Юрий Бобров: Я почему к этому подвожу, потому что…

Надежда Агишева:  Потому что одним из вариантов тех действий, которые мы ждали бы от пермских художников и просто любителей искусства – это предложения по решению двух больших проблем. Одна из них – это решение проблемы несанкционированных свалок, у нас в конкурсе выставлена одна из таких ситуаций в Разгуляе. Мы предлагаем порешать эту проблему методами стрит-арта.

Юрий Бобров: Методы властей – собрать школьников в экологический отряд мэра, собрать мусор в пластиковые пакеты. Это один метод.

Надежда Агишева: Мы, собственно, таким же методом попробовали действовать – не работает. Мы в рамках празднования двадцатилетия компании «Ермак», если помните, эту территорию существенно расчистили.

Юрий Бобров: Давайте сразу сейчас к географии привяжем.

Надежда Агишева: Это улица Екатерининская. Прямо рядом с СИЗО. Кроме самой уборки, которую  мы делали несколько раз, а свалка возобновляется вновь, мы вели переговоры с чиновниками ленинской администрации. Что-то разрешилось позитивно, что-то негативно. Чего-то нам удалось добиться. Сейчас свалка приобрела конкретные очертания, из хаотической свалки она превратилась в  такую кучу. Этого нам удалось добиться нашими действиями без действия искусства. Эта куча теперь убирается, видимо, муниципальными силами. Раз в неделю или в две. Но ровно в этом же месте она возобновляется вновь. Метод – чисто там, где убирают – не работает. Есть, наверное, какие-то объективные причины. Недостаточно мест санкционированного сбора мусора и прочее. Мы решили, что сделаем еще одну попытку борьбы с этой свалкой и выставили ее на конкурс, как объект, который требует такого преобразования. Ждем сейчас предложений.

Юрий Бобров: Кто может участвовать? Это может быть просто идея или идея и воплощение, или человек, который умеет рисовать, но свои мысли пока стесняется выставить?

Юрий Бобров: Какого возраста участники?

Мария Лямина: Участники самого разного возраста. Много студентов, творческих специальностей. Школьников.

Юрий Бобров: Фестиваль «Экология пространства» дает неплохую первую премию. Сколько она?

Мария Лямина: В этом году 2 номинации. Одна номинация «Арт». Вторая «Социальный арт». В рамках «Социального арта» мы рассматриваем 2 проблемы – это свалки и фасады. Там у нас заложена сумма 150 тысяч рублей. Там конкурс проходит сложнее. Поскольку мы предлагаем людям конкретный кейс. У нас есть конкретные объекты. Мы проводим конкурс проектов. 150 тысяч рублей вместе с реализацией.

Надежда Агишева: Мы понимаем, что работы на высоте требуют какого-то оборудования. Крупные работы требуют материалов. В этом смысле мы определили границы бюджета.

Юрий Бобров: Честность жюри и непредвзятость. Человек может победить. Были какие-то скандалы, когда вас обвиняли в предвзятости?

Мария Лямина: Нет. Мы очень открыто действуем. Я прекрасно понимаю, что любые художественные оценки такого образа могут критиковаться, но для того, чтобы это было более или менее понятно, действует жюри, в которое входят искусствоведы, в которое входят журналисты. Публичные люди. Таким образом, мы стараемся поддерживать независимость нашего жюри.

Юрий Бобров: Маша, вот ты говоришь, самое сложное – согласовать. Сделать так, чтобы это потом осталось, чтобы не замазали серым цветом.

Мария Лямина: Да. Это была проблема в этом году. К праздникам, хотя у нас изначально была устная договоренность с собственниками прошлогодних объектов, сейчас мы решили, что надо это поддерживать документами, потому что ко всем праздникам как-то решили, что серые ящики буду выглядеть лучше, чем наши рисунки. Просто обидно за участников, которые вложили в это душу.

Надежда Агишева: В бюджет фестиваля этого года была включена строка о восстановлении этих объектов. Об их реставрации.

Мария Лямина: Мы отреставрировали около 50 работ. Что-то мы просто отмыли, где-то мы перерисовали достаточно много. Где-то мы стирали теги.

Юрий Бобров: Да, чиновникам, видимо, проще красить поребрики в белый, а шкафы в серый.

Мария Лямина: Это проблема коммуникации между чиновниками и теми, кто рисует. Просто человек, которому сказали, надо закрасить и дали кисточку, ему  сложно по его интеллектуальному уровню поинтересоваться, стоит закрашивать эти рисунки или нет.

Юрий Бобров: Вот это и непонятно. Смотришь на чиновников… В ленинскую администрацию вообще Илья Неустроев пришел. Вроде бы…

Мария Лямина: Илья Неустроев вообще готовит свой проект. Посмотрим, чем это закончится.

Юрий Бобров: Непонятно. То они штрафуют…

Надежда Агишева: Знаете, в чем проблема. Такой независимый фестиваль, каким является «Экология пространства», наша политика и наши действия они совсем другого свойства, совсем другого мотива, нежели действия органов власти. Я думаю, это разные движения, я не уверена, что они могут когда-то пересечься, что эффективным будет такое сотрудничество в ближайшее время. Мне кажется, что слишком разные мотивы. Мы, когда выставляем на конкурс те или иные площадки, можем позволить себе некую свободу творчества. Я, конечно, не говорю, что это политические лозунги. Но, тем не менее, мы имеем некую свободу. В связи с отсутствием в городе культурной политики, я вообще не очень понимаю, как может себя в этом направлении реализовать городская администрация или районная. Просто потому что город не сформулировал никакой культурной политики. Тем более нет культурной политики в области паблик-арт. Поэтому так много критики сейчас звучит в адрес музея современного искусства, в адрес центра дизайна. Потому что получилось так, что есть некоторые агенты, которые не являются всерьез субъектами муниципальных отношений, они начинают критиковать те или иные решения в сфере уличного искусства. Эти люди приходят и говорят, здесь будет яблоко, здесь будет буква П, здесь будут остановки. Эта инициатива не идет от горожан. Она ими не разделяется. Я не говорю, плохо это или хорошо. Стоит ли так это насаждать. У нас ситуация немного другая. Мы за коммуникацию. Мы открытый конкурс, приходите, покажите свои идеи.

Юрий Бобров: Подождите. А вы ведь тоже вмешиваетесь в среду. Просто на эти объекты не потрачено так много денег. Многие ведь и критикуют то же яблоко за это. За бюджетные деньги. В остальном, это ведь тоже вмешательство в среду, и нет ли по этому поводу проблем?

Надежда Агишева: Конечно, от любых интервенций есть проблемы. Просто проблемы в том масштабе. Просто, когда мы делали проект в прошлом году с электрошкафами – количество объектов было большое, но сам объект не очень крупной формы. Он не вызывает таких вопросов из-за своей формы. Он не очень сильно доминирует. Не как буква П.

Мария Лямина: Здесь есть такая народная легитимация. Потому что люди сами участвуют и создают этот проект вместе с нами. Придумывают эскизы, обыгрывая формы, которые мы им предлагаем. Когда приходит заявка от участника, мы же не говорим, мы даем вам эта трансформаторную будку, и вы нам должны нарисовать здесь зеленое яблоко.

Надежда Агишева:   Они свободны в выборе тематики. Они сами выбирают, что они хотят сказать.

Юрий Бобров: Изначально это был Саша Жунев и команда. Есенин. Потом были будки. Теперь вы говорите – возьмем территорию свалки. Возьмем фасады. Подождите пару лет, и вы достигнете масштабов деревянной П.

Мария Лямина: Тогда надо подробнее описать процедуру, как это происходит. Сейчас, согласовав 12 крупных объектов,  мы получили разрешение от жильцов домов, но с просьбой показывать им эскиз.

Юрий Бобров: Я бы хотел вас попросить рассказать о проекте «Просто творить». Напротив детской больницы на Лебедева, 43. Это хоккейная коробка. Год за годом место стало мертвым. Ваш фестиваль решил туда прийти. Как принималось решение.

Надежда Агишева:  Действительно, хоккейная площадка использовалась только зимой. Она находится в муниципальной собственности. Это детско-юношеская школа имени Соломина.  На ее балансе стоит эта площадка. Летом в силу того, что она не соответствует стандартам безопасности этого учреждения, ее покрытие не позволяет что-то там проводить. Там рядом были трибуны, они были полуразрушены. Там любили собираться всякого рода маргинальные элементы с пивом. Там их никто не гоняет. Практически территория не охраняется. Рядом несколько школ, детская больница, культурно-досуговый центр «Молот». Достаточно удивительно, что эта площадка не использовалась.

Мария Лямина: Эту акцию мы сделали вместе с фестивалем «Живая Пермь» в рамках программы «Неформат». Когда мы выбрали эту площадку, и мы решили, что для нас очень важно наладить эту коммуникацию с горожанами.

Надежда Агишева: Поискать сообщества, которые в этом заинтересованы. Наши выводы получились достаточно парадоксальными. Надеюсь, они не окончательные. Самыми активными были школьники гимназии №5. Очень позитивное сотрудничество было с коллективом. Они, оказывается, проводили уже у себя конкурс, на их территории находится гараж, у них есть победители в области стрит-арта, которые этот гараж должны были разрисовать. Эти ребята активно участвовали в мастер-классах. Создали с профессиональными ребятами свои работы. Мы сегодня были на площадке. Они получили от фестиваля краски. Этот гараж уже начали разрисовывать.

Юрий Бобров: Что сделано на стадионе, что будет сделано?

Мария Лямина: Начнем с технических моментов. Мы поменяли трибуны. Отреставрированы. Они были украшены цветами. У нас было 4 направления мастер-классов – это стрит-арт, граффити, ландшафтный дизайн, скульптурные инсталляции. Это даже не совсем мастер-классы. Это были такие воркшопы, чтобы мы могли собрать людей, которым это интересно, все вместе в процессе смогли что-то сделать.

Юрий Бобров: Ландшафтный дизайн. По моему, там была Елена Плешкова.

Мария Лямина:   Да. За Граффити у нас отвечал Алексей Бест, культурные инсталляции Айдар Айхатов, за стрит-арт – Саша Жунев. Такие кураторы направлений, которые работали с людьми.

Надежда Агишева:  Общую координацию проектов осуществлял Павел Ким.

Мария Лямина: Помимо трибун и мобильных цветников у нас появилась еще концепция. Собрались в первый день с участниками, которые к нам пришли на регистрацию, они высказали идеи, мы еще подумали. Появился образ коробки с кинопроектором, с кинолентой, где каждый художник может оставить свой кадр.  Это на бортиках. Есть там комиксы с хоккеистами. Есть отличный фотореализм, где запечатлены основные моменты жизни.

Надежда Агишева:  Хоккеисты Андрея Катаева, комиксы нарисовал Никита Гилев. Вместе со своей семьей.

Мария Лямина: У нас трибуны тоже обрели новый дизайн. Благодаря Леше Хрому.

Надежда Агишева: Самый известный стрит-арт художник Вячеслав Мoff сделал абсолютно потрясающий кинопроектор из будки-раздевалки. Очень интересно поработал с фактурой будки, с ржавчиной, со сгнившим деревом. Очень интересно получилось.

Мария Лямина: Есть еще Макс Черный, который нам тоже помогал с бортиком, абстракции в его стиле на наружной части бортика.

Надежда Агишева: Там очень важно, что много работ людей, которые приходили на мастер-классы. Которые пытались, а иногда впервые рисовали в технике стрит-арта с использованием скотча, как их учил делать Саша Жунев. Там есть всего понемножку.

Юрий Бобров: Этот объект еще не завершен?

Надежда Агишева:  Да. И в конце июня, в конце «Экологии пространства» мы попытаемся понять, какие меры нам надо предпринять для сохранения этого всего. Какие последствия этой интервенции мы наблюдаем. Например, сегодня у нас неприятная история, на одной из площадок была уличная фотовыставка, она вчера еще жила, а после дня города она пропала. Мы очень расстроены. Были достаточно серьезные затраты на ее производство. Там 3 замечательных пермских художника.

Мария Лямина: Алексей Гущин, Саша Хомутов и Егор Пигалев делали работы.

Надежда Агишева:  Понятно, что пропала только визуальная часть этой истории. Что у них все есть. Мы эту выставку выложим в интернет.

Юрий Бобров: А что произошло?

Надежда Агишева:   Украли все  у нас.

Юрий Бобров:  Верните обратно. К сожалению, они, наверное, не слушают «Эхо»

Мария Лямина: Это не охраняемое пространство. Нам интересно, как это будет жить.