Программы / Районы-кварталы

- Мы поговорим в большей степени не об облике Перми, как мы это обычно делаем в рамках программы. Мы поговорим об академической подготовке тех, кто своими руками и знаниями этот облик определяет. Кстати, не только нашего – по статистике, сколько выпускников вашего факультета уезжает за пределы края после окончания?

- Такой статистики у нас, к сожалению, нет. Но мы знаем, сколько к нам приезжает из других городов и весей. Преимущественно это Свердловская, Тюменская область, Башкирия, Удмуртия – порядка 15%.

- А почему приезжают?

- Потому что считают, что здесь образование более качественное.

- А так ли оно на самом деле?

- Мне трудно судить, говорить о себе хорошо очень сложно. Но я знаю, как поставлена эта система в смежных территориях, и в каких-то аспектах мы действительно являемся лучшими. Об этом свидетельствуют олимпиады, всевозможные конкурсы, где наши студенты выступают вполне успешно. По ряду дисциплин наши студенты являются несомненными лидерами в России.

- Строительный факультет – один из самых популярных в нашем техническом университете. Вы сказали перед эфиром, что самый большой конкурс.

- Понятие конкурса сегодня применить нельзя. Сама система поступления предполагает возможность каждому абитуриенту сдать документы на несколько направлений подготовки, специальностей, факультетов и даже вузов. Но мы говорим о проходном бале, он сегодня подводится по итогам сдачи трех ЕГЭ. Они разные, я могу сравнивать только одинаковые – физика, математика, русский. Так вот, у нас этот балл самый высокий среди технических факультетов нашего университета последние лет 5-6.

- Почему, например, не горно-нефтяной, а строительный?

- Дело в том, что проходной балл зависит и от количества принимаемых людей. Поскольку мы в свое время оптимизировали прием, у нас набор на госбюджет на факультет составляет всего 160 мест. А горняки принимают 260-270 совокупно. Понятно, что обеспечить прием меньшего количества более качественно подготовленных людей проще. И потом, я думаю, строительство является одной из тех сфер деятельности человека, которые при всех проблемах экономики всегда востребована. Безусловно, строителей нужно большее количество, чем горняков. Строитель найдет больше применения своих знаний, способностей и не только в городе Перми и Пермском крае.

- А в смежных отраслях?

- И в них тоже. Но очень редкие случаи, когда строители уходят в смежные сферы деятельности. Наоборот – да, когда горняки, механики, «космонавты» уходят, такое есть. А вот чтобы строитель в космосе работал, я знаю один пример. Замдиректора ЦАГИ в подмосковном Жуковском – это выпускник строительного факультета.

- А кто это?

- Ковалёв.

- Давайте поговорим о качестве сегодняшних не студентов, которых вы набираете, а специалистов, которых вы выпускаете. Кто эти люди, которые выходят из стен политехнического университета со строительного факультета?

- Люди и приходят, и выходят разные не только по профилю подготовки. Они разные как люди, отличаются каждый своими индивидуальными особенностями, склонностями, интересами. Многие люди попадают на строительный факультет случайно, остаются в профессии, приобретают вторую. Такие возможности на нашем факультете есть. У нас вполне успешно работает центр дополнительного образования, где обучающиеся студенты могут приобрести вторую профессию.

- Так кем становятся студенты, заканчивающие строительный факультет? Инженеры, прорабы?

- Нет. Если говорить шире, это не инженер, это специалист. Вот сейчас первые три курса у нас – это бакалавры. Мы переходим на двухступенчатую систему подготовки, как подавляющее большинство вузов страны во всех сферах подготовки. Это 4 года бакалавриат, два года магистратуры. Магистратура не является обязательной. Бакалавриат – базовое образование. Сразу скажу, что с этого года мы начинаем принимать так называемый прикладной бакалавриат. Нам выделило министерство образования дополнительно 50 мест. Это люди, которые будут ориентироваться на практику и готовиться к работе на линии. То, что вы сказали – мастера, прорабы, по старым понятиям начальники участков.

- Два года у вас еще работает специалитет. Это 5 лет образования, потом это отмирает в связи с общим контекстом реформы высшего образования.

- Не совсем отмирает, но у нас есть ряд специальностей подготовки в сфере медицины, военные вузы. Там остается специалитет. Даже в строительстве есть, МГСУ открыли специальность «Строительство уникальных зданий», там остается специалитет. Я не знаю, хорошо это или плохо. С позиции ускоренной подготовки человека к профессиональной жизни это не очень здорово, уникальных зданий не так много. Много ли специалистов нужно для этого? Я не осуждаю своих коллег из Москвы, каждый сам решает, каким путем ему идти. Но мы этим путем не пойдем точно. Другое дело, что идет индивидуализация образования – что такое балакавриат и магистратура? Бакалавриат – широкая подготовка и база, а магистратура – зауженная, будем говорить по-старому, специализация. У нас сегодня открыто порядка 10 магистратур. Почему я сомневаюсь? Если все магистратуры будут утверждены Ученым советом, их будет 10. Если не все, то 8-9.

- А что есть сейчас?

- Самые разные. Допустим, реконструкция подземного пространства. Тема актуальная, но пока мы с этой проблемой в целом в городе не разобрались. Я знаю, что прошла серия всевозможных совещаний. Вроде бы ситуация такова, что мы должны идти под землю – парковки, супермаркеты…

- Реконструкция эспланады.

- В том числе. Мы пока от разговоров к делу не перешли, но когда перейдем, понадобятся люди, которые знают и умеют это делать.

- И у нас будет запас специалистов.

- Надеемся. Это специалисты-руководители в конечном итоге, а нужны еще специалисты-исполнители – строители, метростроители и прочее. Не знаю, первые остались ли еще – наверное, остались, на севере шахты. А метро у нас в городе никогда не было, метростроителей нет. Но это абсолютно не значит, что мы должны строить все своими силами. А реконструкция жилого фонда, вполне возможно…

- Вы тоже будете готовить или уже готовите специалистов?

- Уже готовим, магистратура отличается тем, что здесь гибкий подход. Мы можем два-три года принимать по одному направлению подготовки магистратуры, прием составляет 5-7 человек, а через обозначенное время изменить направление. Спектр подготовки расширяется. Безусловно, тут мы столкнемся с проблемой подготовки кадров самих преподавателей. Мы вынуждены будем привлекать преподавателей из других вузов, городов, в том числе из-за рубежа, это не исключается.

- Эта практика сегодня есть?

- Из других городов да, из-за рубежа тоже – мастер-классы проводятся разными специалистами из Германии, Италии, Франции по узким направлениям подготовки. Это не значит, что они полностью закрывают магистратуру. Но в том числе для магистров они читают определенные курсы.

- Есть расхожее мнение, что строительное образование в России, простите меня за прямоту, в какой-то степени деградировало. И студенты, поступая на первый курс университета, к пятому курсу уже теряют некую актуальность именно знания. Так это?

- Сегодня мы вправе высказывать любое мнение. Но давайте будем опираться на факты. Прежде всего первый курс образования – это базовая подготовка. Человек, не имеющий базовой подготовки, никуда не двинется. Прежде всего мы должны опираться на фундамент знаний – сопромат, математика, физика, которые редко меняются серьезным образом. Другое дело, что специальные знания в сфере профессиональной деятельности обновляются довольно часто. Поэтому базовая подготовка остается мало изменяемой, а магистратура будет меняться довольно часто именно по этой причине. Когда мы говорим о том, что устарело, не устарело – на мой взгляд, так рассуждать нельзя по одной причине. Допустим, мы строим новую экономику. Но мы с вами уже говорили перед эфиром, мы же не можем по мановению волшебной палочки отказаться от всего того, что было. Нам приходится его содержать, ремонтировать, эксплуатировать максимально эффективно с точки зрения энергетической, экономической и прочее. Значит, должны быть люди, которые умеют это делать и смотрят в будущее. Ведь сегодня до сих пор не решен вопрос с точки зрения энергоэффективного дома. Почему он не решен? Потому что диссонанс цен на энергию, топливо с общемировыми подходами. Если электроэнергия стоит условно рубль/киловатт, и мне, чтобы построить такой энергоэффективный дом, нужно потратить несколько миллионов рублей. Если стоимость энергии маленькая, окупаемость дома будет на протяжении полувека. Кто на это пойдет? Никто. Изменение стоимости энергоносителя ведет к тому, что сроки окупаемости сокращаются, и актуальность, и возможность реализации этих проектов становится более осязаемой.

- Подождите, мне не совсем понятно это выражение. Каким образом энергоэффективный дом может быть увязан…

- А энергоэффективный дом обеспечивает экономию разных видов энергии. Если энергия стоит копейки, ясно что окупаемость затрат на возведение дома будет очень длительная. А если стоимость энергоносителей растет значительным образом, срок окупаемости сокращается. Я сэкономил тысячу киловатт, вчера стоил киловатт рубль, а сегодня 10 рублей. Сколько я сэкономил? Много.

- Какая странная ситуация. Получается, что рост цен на энергоносители выгоден строителям.

- Он не выгоден строителям. Я говорю о выгоде внедрения новшеств. Энергосберегающие технологии будут актуальны тогда, когда энергия будет дорогой. Если она дешевая, зачем тратить деньги, рисковать, терпеть какие-то лишения? Всегда строительство связано с лишениями.

- А как же советский постулат «экономика должна быть экономной»?

- Не буду его оспаривать, хотя он немножко неправильный со стилистической точки зрения. Экономика должна быть рациональной, но рациональность как раз и заключается в том, чтобы своевременно воплощать в жизнь те проекты, которые становятся актуальными. Но кадровую подготовку к их реализации мы должны вести загодя.

- Как вы актуализируете эту самую подготовку? Строительный факультет – это еще и научная составляющая.

- Не только научная. Когда мы говорим о строительной сфере, здесь есть масса других дел, которые очень важны. Я стал деканом в 2000 году. На тот момент сфера проектирования в строительстве в России была разрушена полностью. Проектные государственные институты были приватизированы в 1993 году, цели приватизации понятны, государство скидывало с себя финансовые затраты. Многие направления развития, в том числе строительного, было прикрыто финансирование, и огромные коллективы оказались без работы. Люди пошли на рынок – многие, не говорю, что все, кушать нечего.

- Мы знаем и то, что многие институты переквалифицировались и перестали быть проектными институтами.

- А если название «институт» сохранилось в АО, то на самом деле в этом институте работало 10-15 человек. Люди ушли, строительство тоже было минимизировано. Но после того, как это стало возрождаться, стал испытываться дефицит кадров. Люди ушли на рынок, назад не вернулись, потому что пришли новые проектировщики. Информационные технологии, программное обеспечение – все это используется. Дефицит проектировщиков был колоссальный. Поэтому на факультете в 2000 году было создано проектное конструкторское студенческое бюро, в нем работало временами более 60 человек. Преподаватели, молодые сотрудники и студенты с третьего курса, совмещая учебу и работу, получали азы, базовые навыки. В течение трех лет он занимается этой работой, и завершая обучение в вузе, выходит уже, представляя себе, что такое проектирование. Эта структура продолжает работать. Сейчас актуальность не такая острая кадров-проектировщиков – тем не менее, она есть. Так вот, для нас сфера проектирования является очень важной, как спроектируешь, так и построишь. Плохой проект – плохой объект. Кроме того, важно сметное дело. Оно трансформируется, сейчас очень много изменений в подходах к осмечиванию объектов. Тем не менее, это тоже нужно знать, подготовка тоже ведется и в центре дополнительного образования, и проектировщики в силу необходимости вынуждены решать эти проблемы. Для строителей очень важна практика. Потому что если мы будем вести подготовку в отрыве от сложившихся традиций, подходов, технологий, которые сегодня применяются, ничего доброго из этого не получится. Люди, приходящие на строительное производство, не будут находить общего языка с теми, кто работает. А поскольку практика важна, мы очень много вопросов уделяем организации прохождения практики.

- Как налажены сегодня взаимоотношения с застройщиками?

- Сегодня у нас очень много партнеров. Я поясню, почему много. С 1993 года на факультете существует общество попечителей, куда входят основные строительные организации Перми и Пермского края. Эти компании оказывают нам материальную поддержку – не обязательно финансами, они помогали нам и в реконструкции конкурса, и капитальных ремонтах, и в организации практик, это обоюдовыгодное дело, и в трудоустройстве. В отличие от многих других факультетов и не только в Перми, мы имеем тесные отношения с работодателями. Это абсолютно не значит, что у нас нет с ними никаких проблем, и все гладко и легко решается. Но во всяком случае, плечо партнера всегда чувствуется.

- Это замечательно. Думаю, не все факультеты могут похвастаться такими же…

- У нас единственный факультет в ПНИПУ, который имеет общество попечителей. Я знаю, есть в Воронеже, может быть, где-то еще, но менее успешно работают. Отношения установлены более тесные.

- Вы говорили, что сегодня обучаются порядка тысячи студентов на очной форме.

- Еще недавно у нас было около 1,5 тысяч студентов очного отделения. Но в силу сокращения, о котором я говорил, потому что мы не могли себе позволить брать в студенты на первый курс некачественных абитуриентов. К сожалению, о качестве подготовки можно судить только по ЕГЭ. Уровень сдачи ЕГЭ не всегда отражает качество подготовки, но…

- Все сторонники ЕГЭ говорили о том, что именно технические специальности сегодня будут показывать хороший результат, потому что сам по себе тест – форма именно проверки более подходящая для технических специальностей.

- Я не оспариваю мнение китов (смеется), хочу сказать другое. Значит, надо обеспечить справедливость и честность при приеме ЕГЭ, видимо, здесь не все в порядке. Допустим, мы в течение ряда лет принимаем большое количество стипендиатов губернаторской стипендии, это 225 баллов и выше. В прошлом году у нас из 160 таких поступило на первый курс 64 человека – достаточно высокий уровень. Именно такое количество губернаторских стипендиатов определяет уровень проходного балла ЕГЭ – 192.

- Один из самых высоких в Перми, видимо.

- Мне про Пермь трудно судить, я не соревнуюсь с коллегами. Просто констатирую факт. Но когда начинаем учиться, понимаете, к сожалению, эти знания (смеется), которые проявлялись при сдаче ЕГЭ, не всегда проявляются при обучении – физика, математика, те же самые дисциплины. Можно было бы понять, если бы были абсолютно новые дисциплины.

- Уровень ответственности ваших выпускников, которыми они наделяются в своей профессиональной деятельности, намного выше, чем уровень ответственности какого-нибудь лингвиста-переводчика. И здесь качество подготовки должно быть выше, потому что от него зависит жизнь в прямом смысле этого слова.

- Не соглашусь с вами. Лингвист-переводчик может тоже нанести большой ущерб. Неправильный перевод договора, это было в 90-е годы, привел к колоссальным убыткам одной из компаний. Переводчик хорошо владел испанским языком, но когда мы говорим на профессиональном языке, есть термины, которые он не понимал.

- Небольшое лирическое отступление. Я общался с рядом архитекторов и специалистов из других стран – США, Франции, все они как минимум двуязычные. Подготовка наших кадров сегодня ведь требует знаний иностранных языков?

- Безусловно. Я считаю, польза интернета и всех информационных технологий неоднократно увеличится, если человек будет владеть хотя бы еще одним языком, а лучше двумя.

- Причем на техническом, а не бытовом уровне.

- Это невозможно, у нас не было и нет языковой среды. Далеко не каждый гражданин России, в том числе студент может себе позволить регулярно выезжать за рубеж на стажировки, длительное пребывание нужно. И иностранцев здесь по улице в большом количестве не ходит. Это основная причина, почему мы языка не знаем. Владеешь им тогда, когда ты им пользуешься. Это естественно. Сейчас у нас достаточно много иностранцев приезжает, и наши студенты ездят на стажировки. Сейчас один из аспирантов прошел стажировку в Италии. В основном Германия, Италия – со Штатами далековато и дороговато. Бывают поездки, но редко. Чаще европейские страны.

- С Германией на каком уровне взаимодействуете?

- Между университетами, кафедрами.

- А с кем конкретно?

- Анхальт, Магдебург, Мюнхенский университет. В Италии это Болонья, потому что там идут разработки магистерских программ в соответствии с соглашением, и мои коллеги принимают участие по направлению энергосбережения, теплогазоснабжения, вентиляции.

- Всегда говорили, что нам есть чему поучиться у иностранцев. Есть ли чему им поучиться у нас?

- Всем есть чему поучиться.

- Как быть с наследием советского времени? Вы начали говорить, что сегодня задача – подготовить специалистов для обеспечения живучести огромного жилого фонда, который был построен и выполнял задачи по обеспечению жильем огромного количества людей, но часто качеством не отвечает даже самым примитивным стандартам.

- Сегодняшним стандартам это жилье, конечно, не отвечает, но и не должно было отвечать. Говоря о живучести, я имею в виду то, что мы должны сохранить это жилье до той поры, пока мы будем не способны решить проблему обеспечения другим жильем людей, которые проживают там. Действительно, жилой фонд достаточно большой, во многом он представлен хрущевками, пятиэтажными домами, панельными. Ясно, что каждая конструкция имеет свой срок эксплуатации. Когда эти дома строились, расчетный срок этих домов был от 50 до 100 лет. Но фактически контроля за техническим состоянием этих домов в настоящее время надлежащим образом мы не имеем. В чем причины? Прежде всего в том, что появились новые собственники. Но они появились номинально – все мы, являясь собственниками, не можем же следить за техническим состоянием дома. Должен быть определенный регламент содержания, обследования домов, своевременного устранения дефектов, если это целесообразно, либо сноса дома. Тогда у нас будет поменьше таких проблем, которые возникают – дом рушится, опасность для жизни людей возникает.

- Вы готовите специалистов в этой отрасли? На что делаете упор в их подготовке? Насколько я понимаю, все равно идет взаимодействие со строителями и властями, разработка необходимых нормативных документов по обследованию, содержанию…

- К сожалению, разработки таких нормативных документов не ведется. Мы не можем за собственные ресурсы позволить себе решать эти проблемы. Во всех развитых государствах мира, например, Германии основным заказчиком вузовских специалистов и ученых являются муниципалитеты. На территориях всегда есть куча разных проблем, которые нужно так или иначе решать. Пока у нас этой системы не выстроено, и мы вынуждены зарабатывать хлеб насущный, решая проблемы для частных предприятий.

- Пока не выстроено. Есть надежда?

- Попытки такие есть. Но, как правило, они завершаются тем, что наши специалисты отказываются выполнять эти работы, поскольку настолько занижена стоимость этих работ, что становится невозможно ее сделать хорошо. А брать на себя эту работу и не сделать – это хуже, чем просто ее не делать. В то же самое время мы понимаем, что нужно готовить людей к решению этих проблем, но мы не ведем подготовку только для решения этих проблем. Подготовка универсальна. Обостряя эту проблему, показывая при обучении конструктивные схемы зданий, особенности эксплуатации, мы тем самым людей готовим к тому, что рано или поздно эта проблема обострится, и рассматриваем варианты решения проблемы.

- Что, помимо того, что мы уже перечислили, является в приоритете в подготовке сегодняшних строительных кадров? Например, по сравнению с тем, что было в советское время и чего не было тогда.

- Сегодня перед людьми, которые готовят будущих специалистов, стоит очень важная задача. Когда мы перестали переходить на двухступенчатую систему подготовки, для взрослых специалистов очевидно, какие цели она преследует. Я уже упоминал, что базовая подготовка 4 года, и потом специализация, назовем по-старому. Но параллельно с переходом на Болонский процесс двухступенчатой системы образования ставится задача сокращения аудиторной нагрузки, и это очень важно. Другое дело, что к этому нужно людей готовить. Давайте зададим себе вопрос – все лучшее, что мы в жизни освоили в профессиональном плане, кто нам дал? Это нас научили? Я бы сделал вывод, что этому мы научились сами – с помощью педагогов, преподавателей, учителей, родителей и прочее. Я хочу сказать о том, что главное – самоподготовка. А самоподготовка возможна тогда, когда есть желание человека, который пришел учиться, овладеть профессиональными знаниями. Особенно это важно, когда мы идем по индивидуальной траектории – вы учите, я учусь, или наоборот. А когда индивидуально, преподаватель не может сыграть той роли, которую сыграл бы при массовой подготовке.

- Поставь над собой хоть 100 учителей…

- Конечно! Обучаемый должен знать лучше и больше что-то, чем тот, кто обучает. Это цель образования. При массовой подготовке она недостижима. Традиционные лекции, практика, самостоятельная работа, и того, и другого есть объем, а дальше уже ты сам, а я тебе помогаю. Но для этого человек должен быть готов. Большинство выпускников средних школ не готовы к этому, но процесс пошел.

- Строительная отрасль с огромным пакетом ограничительных документов. Есть нормы, СНиПы, СанПиН и так далее. Это как раз аудиторная нагрузка или нет?

- Нет, я думаю, этому учить не нужно. СНиПы, ГОСТы и так далее – это преходящее. Они, конечно, будут, но должны меняться. Они придут, но должны ориентировать специалиста на развитие, понимаете? Если мы не будем производить своевременных изменений стандартов и норм, никакого развития не будет.

- Я общался с многими застройщиками, которые говорят, что изменения настолько частые, что они не успевают подготовиться. Пока проходят общественные слушания, согласования стандартов строительства жилья, поменялись нормы…

- Совершенно верно, есть такая проблема! Но она касается не только строительства, а всей нашей жизни. Мы сегодня как футболисты, которые вышли играть на поле по одним правилам, а через 10 минут игры в первом тайме правила изменились, и мы осваиваем их по ходу, а во втором тайме играем по совершенно другим. Это очень сложно.

- Это то, о чем я говорил в начале – студент, поступая на первый курс строительного факультета, имеет дело с одним набором документов, а заканчивает его с совершенно иным. Это образование-переобразование, обучение-переобучение.

- У нас такого быстрого изменения, к счастью, нет. Но их достаточно много. Пока изменения будут происходить массово, развития строительства не будет. Нужно закрепить правила на какой-то период.

- Но этого сейчас нет. Четыре минуты остается до завершения программы. Академическая наука подразумевает некоторое обучение, есть набор неких учебных стандартов, люди, которые их готовят. Остались ли они у нас? Как сегодня выглядит академическое наполнение образовательного процесса?

- К сожалению, это те же преподаватели, которые учат студентов. Они же разрабатывают методики, вынуждены это делать. Возвращаясь к предыдущей теме, стандарты у нас меняются достаточно часто. Мы ведем постоянное изменение рабочих программ, учебных планов, синхронизируем их, поскольку не один, а несколько профилей, на поздних они расходятся. Унификация учебных планов – это и экономический показатель, количество аудиторного фонда, преподавателей, все с этим связано. Одного учителя собрать или 10? При этом есть люди, которые считают, что учить лучше индивидуально. Можно помечтать и учить индивидуально, хотя это экономически невозможно. Но я вас уверяю, что если человек сам мотивирован на образование, количество людей, которые обучают, в меньшей степени сказывается на результате.

- Строительная отрасль – это не отрасль прорывов или наоборот? Каждые 10 лет в высоких технологиях происходят кардинальные изменения, которые определяют вектор развития в строительстве.

- Безусловно, это не так. Строительная отрасль не может быть отраслью прорыва с точки зрения новых технологий. Технологии, которые применяются во всех развитых государствах мира, известны. Другое дело, что их применять нецелесообразно в силу климатических, экономических условий. Не все хорошо, что блестит. Когда наши застройщики начали применять глянцевые поверхности тротуарной плитки, взятые в Испании и Италии, ничего хорошего из этого не получилось. Строительство является отражением экономического состояния страны. Чтобы строить хорошо, нужно строить достаточно много.

- Пермь в этом году побила рекорды по введению жилых площадей.

- Системы счета есть разные. Как сосчитаешь, так и будет. Конечно, подвижки есть. Но до рекордов, которые были в свое время, нам очень далеко. Но я бы хотел остановиться еще на базе строительства. Важнейшим аспектом и фактором развития является производство строительных материалов. Нет базы – ничего не построишь. Производство строительных материалов и продуктов, которые мы завозим из-за рубежа, невозможно массово импортировать. Это дорогое удовольствие. Это тяжело, дорого, много. поэтому это должно быть свое. И здесь выигрывают территории, которые понимают, что производство строительных материалов развивать выгодно.

- Специалистов по подготовке?

- Это тоже строительный факультет. Конечно, там в основном акценты сделаны на бетоне и железобетоне, но объективно он во всех странах мира является основным строительным материалом. Другое дело, какой бетон. Там их десятки, сотни производят. Подвижка по развитию базы стройиндустрии мало заметна. Если мы не будем развивать базу, то завтра не будет развития строительства.

- И не будет развития страны и экономики. Спасибо большое. В гостях у нас был Виктор Алексеевич Голубев.