Верхний баннер
19:30 | ЧЕТВЕРГ | 28 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

18:38, 25 марта 2016

«Насколько я знаю, около 100 храмов восстанавливаются вообще в Пермском крае», – отец Игорь Ануфриев, проректор Пермской духовной семинарии

«Насколько я знаю, около 100 храмов восстанавливаются вообще в Пермском крае», – отец Игорь Ануфриев, проректор Пермской духовной семинарии
«Насколько я знаю, около 100 храмов восстанавливаются вообще в Пермском крае», – отец Игорь Ануфриев, проректор Пермской духовной семинарии
- Продолжается большая информационная программа на «Эхе Перми». У микрофона по-прежнему Артем Жаворонков, Мария Зуева помогает мне за звукорежиссерским пультом. И сегодня у нас достаточно необычный гость, по крайней мере, для студии «Эха Перми». Не часто православные священники оказываются в нашей студии – что правда, то правда – отец Игорь Ануфриев. Здравствуйте!

- Здравствуйте!

- Несколько тем сразу хотелось бы обсудить и выслушать ваше экспертное мнение как человека воцерковленного все-таки, на то, что сегодня происходит вокруг нас. Ну, во-первых, и мы это обсуждали до начала эфира, что-то не то происходит у нас с восприятием Русской православной церкви, и многие винят в этом саму Русскую православную церковь, ну или формируют свое суждение на основе слов, которые некоторые представители Русской православной церкви произносят в том числе в публичном пространстве, выдавая это, на мой взгляд, абсолютно несправедливо, за позицию всей Русской православной церкви. Как к этому относиться и, вообще, что можно считать позицией церкви? Вообще уместна ли вот такая формулировка?

- Ну, вообще позиция церкви – она выражается в решениях соборов церковных, да, каких-то структур священноначалия, а вот, скажем, когда священник, скажем, я, выступаю, да, сейчас публично выступаю – это одно, конечно, это одна ответственность. Другое дело, что я просто с кем-то выражаю свое мнение, ну как любой человек имеет свое мнение, правда? Верующий, неверующий, священник – такой же человек, вот он общается с людьми. Другое дело, что он более ответственно должен подходить к своему слову, особенно когда он говорит проповедь в храме, да, он не может уже просто так, он уже говорит от имени церкви, если он в храме проповедует. Если он выступает, скажем, публично, в средствах массовой информации, тоже он не может просто сказать, ну да, где-то какие-то частные мнения есть, но принципиальные вопросы – он должен очень взвешивать свои слова, чтобы действительно не ввести людей в какое-то заблуждение, в соблазн, да, как вы говорите, иногда там громкие высказывания, но их, по-моему, пресса тоже немножечко так выдергивает, бывает, из контекста, и получается, что немножко и не тот смысл. А так, ну что, священник – такой же гражданин, да, имеет те же права, как и любой другой гражданин нашей страны.

- Ну вот в качестве шутки: имеет ли право священник, например, на проповеди призывать мирян к отправлению их гражданских обязанностей – на выборы ходить, скажем?

- Ну, на проповеди, конечно, может выразить священник, что хорошо бы это сделать, но он не имеет права сказать: давайте голосовать вот за того или за того, да, это уже, ну, как бы все равно человек должен принимать решение свободно. А вот участие, скажем… я вот приводил такой пример, что, скажем, священник может дежурить в больнице, в женской консультации, беседовать с женщинами о том, что вот аборт – это дело греховное, что нужно как-то удержаться, как-то найти способ решения этого вопроса и все-таки выносить ребенка. Никто ведь никого не принуждает, а призывает, ну и также на проповеди священник может призвать к выполнению наших, даже гражданских обязанностей, чтобы был действительно человеком активной гражданской позиции.

- Это насколько важно для самой Русской православной церкви, скажем, для Пермской митрополии, вот такая вот щепетильная включенность в жизнь людей? Имеет ли здесь значение, принципиально, конфессиональная принадлежность тех или иных людей в целом?

- Нет, ну, конечно, мы же обращаемся к православным людям, да, в первую очередь.

- В первую очередь в храме.

- В первую очередь, да.

- Вот, ну а сейчас обращаемся ко всем людям с тем, чтобы мы действительно были порядочными людьми, да, я не говорю, что нужно вот так всем строго исполнять заповеди Божьи, хотя это очень хорошо, но это же сам человек решает, а призвать быть добропорядочными человеком, так сказать, любящим своих родных, близких, наших сограждан, быть неравнодушным ко злу, да, защитить какого-то человека, принять участие в его судьбе, проявить милосердие – это можно ко всем обратиться, не обязательно только к православным.

- Многие не совсем понимают, как сегодня выстроена иерархия в Русской православной церкви. Мы все знаем патриарха, отношение к нему неоднозначное из-за разных обстоятельств даже среди людей, которые называют себя верующими, но к православным себя не относят. Есть ли здесь какое-то единоначалие? Вот там, я не знаю даже, уместно ли, опять же, но провести параллели, например, с чиновничьим чином – есть начальник, у него есть подчиненные, есть министр – у него замы…

- В церкви, конечно, есть определенная структура и порядок, и церковь – она сродни армии духовной. Да, мы не можем, просто скажем… вот я к вам сюда пришел, все равно я должен иметь на это благословение, что если я публично выступаю, а не просто от себя – вот я такой пришел Игорь Ануфриев, я вот тут выступаю – определенный порядок. А священноначалие в церкви устроено таким образом, что патриарх, он, конечно, первое лицо, предстоятель, но главный, так сказать, высший совет – это собор епископов, который принимает окончательные решения, а не единолично патриарх, как это, скажем, в католичестве, где Папа принимает, фактически.

- А как часто проходит епископальный собор?

- Соборы проходят, по-моему, раз в два года, вот так вот регулярно, если нет каких-то особых случаев, чтобы собраться еще чаще.

- А что может стать особым случаем, и кто входит в этот епископальный собор?

- Все епископы, скажем, у каждой епархии есть правящий епископ, вот у нас митрополит, есть епархия, где епископ, архиепископ, – все они входят в собор Русской православной церкви, и каждый из них имеет свой голос, и, значит, они соборно решают особенно какие-то важные вопросы, конечно, касающиеся жизни церкви. А так есть там определенные комиссии, которые разбирают, одни – образовательные вопросы, как относиться к тем или иным моментам в образовании, другие – в медицине, вопросы милосердия, помощи нуждающимся, очень много структур.

- И на этих же соборах проходит назначение митрополитов в регионы?

- Да, это еще надо сказать, что есть синод, священный синод Русской православной церкви, потому что 2 раза, вернее, раз в 2 года, это очень редко, чтобы епископы сейчас чаще назначаются, открываются новые епархии, поэтому синод, он собирается, по-моему, 3 раза, 4 раза в году и решает вот эти вопросы назначения того или иного правящего епископа.

- Вот сразу вопрос пришел: сейчас великий пост?

- Да.

- Не все понимают, ну, давайте ответим, не все понимают, что делать, что можно есть, что нельзя, хотя об этом информации полным-полно в Интернете.

- Конечно.

- Вы блюдете пост?

- Ну, естественно.

- А вообще священник может отказаться от соблюдения поста или для него вот эти, я не знаю, ритуальные...

- Понимаете, человек, если только по какому-то состоянию здоровья, например, не знаю, вот батюшка заболел тяжело, лежит в больнице, это уже для него пост, да. Пост – эта та жертва, которую мы приносим в это время для Бога. Но если он не может физически, ему нужно, у него тяжелая болезнь, диабет или еще, конечно, пост в данном случае снимается. Так и для каждого человека, поэтому не нужно думать, что это какая-то мера принуждения такая.

- Испытание себя в большей степени?

- Да, испытание своей воли, так сказать, верности, что ли, послушания, потому что если мы в таком малом что-то такое сможем сделать, то мы можем что-то и большее в своей жизни.

- Много сегодня говорят о том, у что людей, считающих себя верующими по отношению к православной церкви, какое-то такое традиционное отношение – ну вроде как я православный, меня крестили в православной церкви, буду в нее ходить, но при этом это сопряжено с абсолютным церковным, что ли, духовным невежеством. Очень часто обрядовая сторона, это для нас сторона такая, суеверная. Это как через левое плечо переплюнуть, то же самое – перекреститься перед выходом из дома. Это вообще как воспринимается?

- К сожалению, да, это наша сейчас беда, несмотря на то, что открываются храмы, но ведь столько десятилетий люди были отлучены. Вообще прочитать священное писание было невозможно. Я вот помню свою молодость, это где-то какими-то подпольными путями можно было найти Евангелие, и вообще какое-то сведение о духовной жизни, поэтому, естественно, столько поколений выпало, и вы хотите, чтобы сразу мы сейчас вот так вот воспринимали все правильно, так сказать, православно, поэтому и бывает отношение у людей, ну, это церковь – это какая-то секта, т.е. совершенное вот такое невежество порой встречаешь даже в среде людей, которые образованные, так сказать, имеют светское образование, но полное незнание каких-то духовных законов. И, конечно, я не говорю о чтении Евангелия, т.е. очень редко кто добирается, к сожалению, до этой великой книги.

- Много споров сегодня о том, как церковь, Русская православная церковь должна участвовать в мирской жизни, например, в том же самом образовании. Это, конечно, отдельная тема, причем глобальная. Мне бы хотелось спросить, ну так, немножко с подковыркой, что ли: не кажется вам, что Русская православная церковь сегодня в части миссионерской своей деятельности, пропаганды своей деятельности, своих установок, проигрывает другим конфессиям или, скажем, другим направлениям христианства? Очень много протестантских движений у нас сегодня в Перми, очень много людей, которые уже перестали восприниматься как именно последователи некоторых течений, а уже в секты попали в конечном итоге.

- Я соглашусь, что, скажем, 90-е годы – они тут сыграли такую роль, когда хлынуло столько проповедников, а церковь только-только набирала силу, и, так сказать, много было очень потрачено, чтобы восстановить храм, да, из руин поднять, а те приезжали на все готовое, и, конечно...

- Вы здесь имеете в виду… На все готовое – умы людей, фактически?

- Да, да, и были средства, финансирование заграничное, столько было этих проповедников, помните, да? Вот, и сейчас тоже всевозможные такие какие-то приезжают течения, так человеку трудно ориентироваться. Но все-таки в последнее время, мне кажется, что православие какую-то силу набирает, все-таки вот возможность обратиться к людям.

- Не всем это нравится.

- Ну, естественно.

- Говорят, что православная церковь коммерционализировала свою деятельность.

- Вы знаете, вот в последнее время все-таки, в последние года 2-3, когда у нас все-таки патриотизм пошел немножко в гору, да, и отношение к церкви тоже, ну где еще мы найдем защиту, да и нашей государственности, и такой духовной безопасности, как не в проверенной веками, тысячелетиями в Православной церкви.

- Эдварда Радзинского вспоминаю всегда, который говорит, что Бог никогда не ошибается, а люди ошибаются, а в церкви работают люди. Он, конечно, имел в виду церковь как административное образование, мы прекрасно понимаем, что глава церкви, все-таки, это Бог, да.

- Конечно.

- А не святейший патриарх или епископальный совет с синодом. Что касается людей, вот опять же, в параллелях с сегодняшними выборами – некоторые партии устраивают праймериз, не хватает им своих кадров, и они хотят кого-то вроде приподнять. В церкви есть нечто подобное, вот этот кадровый отбор, подбор людей? Могут ли кому-то отказать, например, в том, чтобы обучаться в духовной семинарии?

- И потом стать священником.

- Конечно, в церкви отбор очень строгий, потому что человек входит в такую жизнь, когда он отвечает за души других людей, ну как это можно так? И вот, к сожалению, в 90-е годы, когда не было еще… семинарий мало, люди, так сказать, приходили в церковь, открывались храмы, а потом часть из них ушли, отклонились и стали, так сказать, перестали быть пастырями, да, потому что это было ошибочное решение, скоропалительное, поэтому сейчас отбор очень тщательный – и кадровый отбор, и внутри церкви, потому что это очень ответственное служение. Ну если мы военного человека… не поставим же любого, да, так сказать, когда безопасность наша, а здесь безопасность души, как мы можем так просто вот?

- Ну вот, кстати, по поводу армии, мне кажется, не очень удачный пример, потому что там разные командиры бывают – бывают толковые, бывают бестолковые.

- Не очень удачный, но, тем не менее, какая-то есть близость, потому что мы, так сказать, люди тоже духовные, военные, что ли, понимаете, мы выполняем свое служение. Как военный – он служит, так и мы служим. Как, скажем, и учитель служит – тоже служение, врач служит, т.е. есть такие профессии, которые... где нужно подняться над своим личным, а это, так сказать, выполнить долг служения, поэтому в этом что-то есть близкое.

- Кстати, по поводу служения, по поводу возможности. А можно ли на священника пожаловаться и куда можно пожаловаться на священника?

- На священника – да, есть церковный суд, т.е. можно обратиться, если действительно есть какой-то повод, в епархию обратиться к правящему архиерею, т.е. есть такой порядок, что так и так, и, значит, церковный суд рассмотрит, это действительно соответствует истине или нет.

- В миру, священники в миру. Я на самом деле знаю, что для многих это крайне удивительно, что у священнослужителей Русской православной церкви, это опять же, наверное, следствие того суеверного, скорее, необразованного, взвешенного, понимающего подхода, а вот именно суеверного подхода, например, у священника может быть жена, что священник, да, лицо духовное, есть у него целый ряд ограничений, наложенных на него, и церковью, и саном, и им самим.

- У него должен быть один брак при этом, один, условие такое.

- Да, ну само собой, само собой. И венчание обязательно, поэтому и говорят, что гражданский брак – это когда вас в ЗАГСе расписали.

- Да, совершенно верно, один венчанный брак.

- Да, вот, собственно, и часто ли приходится в миру сталкиваться вот с таким странным, непонимающим, что ли, подходом? Ну, допустим, есть жена, нет жены, что вы можете и водочки выпить, и в проруби искупаться, и часы можете дорогие себе позволить, и ездить можете и на «Жигулях», и на «Мерседесе»? Ну просто у меня несколько знакомых удивлялись тому, что священнослужители водят автомобиль. А что в этом такого?

- Ну, я тоже вожу автомобиль, потому что живу в другом районе, преподаю в духовной семинарии, которая во втором районе, храм у меня в третьем районе, и бывает нужно по делам, так сказать, к прихожанам своим туда или иначе приехать. Поэтому надо понимать, что священник – это тоже человек, конечно, не лишенный слабостей своих человеческих и каких-то грехов, но стремящийся их преодолеть, и, поверьте, что очень многие батюшки, которых я знаю, я знаю очень многих, они выполняют достойно свое служение, несмотря на какие-то, ну, естественно, ошибки, которые бывают у любого человека.

- А бывает такое, что служение воспринимается самим батюшкой как работа? Вот утром встал, начистил ботинки, сел в машину, приехал...

- Ну, наверное, бывает, но, я думаю, что это не частый случай.

- Для того, чтобы стать священником, нужно именно жить этим, да.

- Да, понимаете, ведь священников очень мало. Ну, скажем, у нас там в епархии ну сколько – 100 человек, ну может чуть больше.

- На весь Пермский край?

- На весь Пермский край может быть 200, ну я сейчас не... ну представьте, это какая цифра, а сколько людей, а сколько запросов? И каждого священник же должен выслушать пришедшего к нему, поэтому и отбор, он таким естественным путем идет, потому что люди понимают, что это тяжелое служение, они, так сказать… особенно молодежь сейчас не стремится на какую-то тяжелую работу, согласитесь, да? Они хотят как-то устроиться.

- Офисный планктон формируют собой часто.

- Да, да, поэтому, я думаю, что не так много таких, которые просто чистят ботинки и пошли на работу.

- А вы получаете деньги за служение? Зарплата есть?

- Ну, естественно, у меня есть семья, значит, и служу в приходе, и приход выделяет определенную зарплату, там есть приходской совет, который решает, какие, так сказать, можно положить зарплаты тем или другим служащим, работникам церкви.

- Я знаю, что некорректно спрашивать, но я так понимаю, что этот фонд формируется за счет пожертвований в основной массе своей?

- Конечно, да. Пожертвования, они, конечно, разные, но я вам скажу, что не такие большие, и чтобы, скажем, построить храм, а есть еще необходимость, этих пожертвований не хватает попросту, приходится искать помощи какой-то, действительно, спонсоров.

- И ходить просить?

- Да, и ходить просить. Но я считаю, для этого дела не стыдно сходить попросить, для благого дела. И помогают, конечно, есть жертвователи, но в последнее время, конечно, жизнь усложнилась с этими кризисами.

- Экономический кризис?

- Поэтому все...

- Недавно совершенно попалась мне такая фотопубликация храмов Пермского края, построенных в конце 18-го, в 19-ом веке, которые находятся сегодня просто в плачевнейшем состоянии.

- Да.

- Но они, кстати, не слишком отличаются от тех населенных пунктов, в которых находятся – те тоже находятся в полном забвении, хотя до революции, например, были процветающими экономическим центрами. Есть ли сегодня в Пермской митрополии, да, правильно если сказать...

- Да.

- Какой-то график восстановления храмов и церквей?

- Да, конечно, конечно. Насколько я знаю, около 100 храмов восстанавливаются вообще в Пермском крае.

- Вот сейчас?

- В этот момент, и государство помогает в этом, есть определенный фонд, почему, потому что те памятники, которые были разрушены, ну это же дело общегосударственное, правда, они представляют еще ценность историческую как памятники. 

- Памятники архитектуры.

- Да, и поэтому государство помогает. А новые храмы, конечно, не может – такой нет вот юридической возможности государству помогать, поэтому тут сами уже священники, епархия ищут те средства, за счет которых можно их построить.

- Отец Игорь, надо отдельную программу по вопросам наших слушателей, наверное, организовывать, ну, как-нибудь, я думаю, у нас просто остается буквально полминуты. И последний вопрос.

- Давайте.

- Ну вот я переадресую от наших слушателей. Священники могут бизнесом заниматься?

- Я думаю, что это не дело священника – заниматься бизнесом.

- Ну каких-то формальных ограничений нет? Открыть мастерскую, автосервис, – если священник в этом понимает?

- Нет, я думаю, что это... да это и нереально для человека, если он служит – и заниматься бизнесом, как говорится… Нельзя служить двум господам.

- Спасибо большое! Отец Игорь Ануфриев был гостем рубрики «Экспертное мнение» в рамках большой информационной программы.

- Спасибо!

- До новых встреч, до свиданья!

- До свиданья!

_____________

Программа вышла в эфир 25.03.2016 г.


Обсуждение
2673
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.