«Соперники довольно-таки сложные, именитые, но не надо забывать, что Ксения Чибисова тоже является и чемпионкой «Больших шлемов», и серебряной призеркой Европы в команде», — Александр Оборин, спорт. директор краевой федерации дзюдо

– Здравствуйте!

– Ну, естественно, что болеем все за Ксению Чибисову, представительницу Пермского края, сейчас она находится в Рио, слава богу, прошла она все эти сложности, связанные с допингом, сверхконтролем наших спортсменов, но пока еще не выступала.

– Ну она будет бороться 12-го августа. Будет у нее по первой схватке вице-чемпионка мира из Германии Ясмин Куэлбс, и если она ее проходит во второй круг, то она будет уже бороться с действующей чемпионкой, кубинкой Идалис Ортис.

– А они начинают со второго круга, получается?

– Нет, она с первого, она первый круг, если они, Ясмин Куэлбс пройдет, то есть, она пойдет дальше. То есть соперники довольно-таки сложные, именитые, да, но и надо не забывать то, что у нас Ксения тоже является и чемпионкой «Больших шлемов», да, то есть турниров, и серебряная призерка Европы в команде, недавно в Казани которая была в апреле месяце. И плюс в прошлом году она пятая на мире была. То есть, я предполагаю, там есть за что побороться. Ну и как подойдет психологически, настроена, естественно, я думаю, что нужна будет хотя бы моральная, но наша поддержка, по крайней мере, мы с ней разговаривали перед Олимпиадой. Мы верим, надеемся, это спорт. Будем надеяться на лучшее. То есть мы и с тренером с ее, с главным тренером женской сборной Константином Философенко разговаривали. Я говорю: «Есть шанс?» Он говорит: «Есть. Вот если подойдет, она сейчас в хорошей форме». Он говорит: «Есть шансы, характер есть у Ксении, зацепиться за медаль мы можем».

– 70 плюс, да?

– 78.

– 78 – это ее весовая категория?

– Да, да,

– Ну вот кроме тех двух спортсменок, которых вы перечислили, там есть еще кто-то, на кого стоило бы обратить внимание?

– Ну вообще…

– В этой категории кто вообще задает тон?

– Вообще кубинки, француженки есть, ну Европа – немцы неплохо борются. Вообще на самом деле Олимпийские игры, вот эти Олимпийские игры именно в дисциплине дзюдо, да, то есть, они поставили рекорд по спортсменам. Там 389 участников.

– Наша сборная представлена…

– Наша сборная представлена пятнадцатью, по-моему, участниками. И вот побороться есть за медали? Есть. Скажем так, вещи такие там, на Олимпийских играх, как, скажем, подарков-то мало.

– Как правило, да.

– То есть, да, как правило. То есть конкуренция очень большая и здесь возможна, ну пусть воля случая или воля чувствительности, ну как, допустим, Беслан Мудранов в финале выиграл Елдоса Сметова, это чемпион мира действующий, Казахстан, красиво его…

– Уложил.

– Да, уложил, в дополнительное время, правда, но поймал на броске, то есть тактически все его схватки прошли. У нас же еще сложность же в том, что мы боремся практически… там в один день все схватки. Не как в боксе, в боксе, допустим, провели один поединок, и на следующий день. То есть у нас может в один день все происходить. То есть мы сейчас с нетерпением ждем 12-го августа и будем смотреть, как она себя покажет.

– И на самом деле ведь достаточно всегда были сильны наши дзюдоисты на международном уровне. Вот если смотреть на всех спортсменов, очень любят, особенно на «Матч ТВ» наши коллеги прогнозы всяческие ставить. На сколько медалей мы могли бы рассчитывать, вот по вашей оценке?

– Ну если, допустим, по оценке, я думаю, что у нас, у нас уже бронза на сегодняшний день еще одна в дзюдо есть, это Кузютина Наталья, сейчас и по новостям везде говорят.

– Вчера буквально, да.

– Да, вчера, в 52 килограмма принесла. Вот у нас бронза. Золото? Я думаю, что возможность, и по прогнозам того же, скажем, главного тренера, или как его сейчас называют, главного менеджера Эцио Гамба, у нас порядка, думаю, трех золотых медалей должно быть. Одна уже есть, ну будем ждать две. Но и на самом деле в дзюдо сделали шаг с приглашением, допустим, иностранных специалистов, и так далее. У нас же не было золотых медалей, начиная с московской Олимпиады.

– Восьмидесятого года?

– Восьмидесятого года.

– У мужчин не было по дзюдо?

– У мужчин. У нас первые появились в Лондоне, когда пришел Гамба, и первые золотые медали, лондонская Олимпиада. То есть с восьмидесятого года до 2012-го года у нас золотых медалей не было.

– А с чем это связано? У нас что, тренерский провал?

– Я думаю, что это связано было и с перестроечным временем, и с временем 90-х, скажем так, время же сложное было, такое становление. Ну и плюс, скажем так, система, которая тренировочная, она все равно… Есть что-то лучшее в Советском союзе, но спорт, как и все остальное, развивается. То есть где-то мы, может быть, не успевали брать. Опять же, существует, неразвито, допустим, тоже там законодательство, какие-то пробелы, еще что-то. Не успеваем реагировать, запад реагирует гораздо быстрее.

– И говорили тут о психологической готовности. Со всеми сборными, по крайней мере, Соединенных Штатов Америки-то точно, там от гребцов… чуть ли не лошадиные есть психологи, которые готовят коней к выступлению в различных соревнованиях… что там еще в олимпийских программах. А у нас проблема с этим существует? У нас ведь нет штатного психолога в команде?

– Нет, ну в олимпийской сборной-то, наверное, есть штатный психолог команды и который с ними работает. Там же работают тренера высшего класса, экстра уровня. Я думаю, что там работа идет и психологическая, и в техническом плане, и специальная физическая подготовка. Это и показывают результаты, как ряд турниров, потому что отбор очень жесточайший был в олимпийскую сборную. Ну и смотря на те же, грубо говоря, скандалы с допингом, с мельдонием и так далее, за счет вот этих вещей я думаю, что там штат очень серьезно работает и серьезно подходит. Потому что, опять же, не было этих медалей, если бы мы подходили так, ну скажем, не серьезно.

– Спустя рукава.

– Да, не было этих медалей. А результат уже на сегодняшний день – это уже результат.

– По поводу, кстати, допингового скандала. 15 человек – это много или мало? Сильно подкосили вот эти все разбирательства сборную по дзюдо?

– Ну, я думаю, что, скажем так, сам по себе допинговый скандал, который был раздут по большому счету не нами, и что такое, допустим – вот я тоже бывший спортсмен – что такое мельдоний или «Милдронат»? То есть, его выписывают даже, скажем так, людям…

– Пожилого возраста…

– Пожилого возраста, и так далее, и так далее.

– Но он недавно совершенно допингом был признан.

– Да, да. И не факт, что другие, допустим, не используют какой-то еще, ну более современные допинги, которые поймать нельзя. То есть, я думаю, что это выпад не только в сборную дзюдо, а выпад, скорее всего, во всю российскую сборную, согласно вот этому допинговому скандалу, потому что, скажем так, непонятно, почему – для меня – параолимпиоников отстранили, и как для спортивного функционера, я считаю, что параолимпионик – это уже герой, если он добрался до Олимпиады. Я думаю, что то, что в Сочи мы выиграли паралимпийские игры, вот нам такой вот это тут уже…

– Подарок.

– Да, подарок. Тут уже идет, скажем так, политика. А политика, она, на мой взгляд, никогда не бывает чистой. Поэтому не надо смешивать спорт и политику. Я думаю, что настрой у наших спортсменов довольно-таки хороший, хороший в том плане, что, скажем так, не только за себя показать, кто ты есть, а за державу. Это присутствует в команде. И вот это было довольно-таки интересно. То есть, как бы мы русские, да, скажем, русские не по определению, по нации, а по территориальной принадлежности, и мы, ну нас не сломать, вот мы такие, какие есть, нам трудности, а мы идем, что-то вот, как бы сказать…

– Преодолеваем.

– Штурмуем, преодолеваем и в этом мы круче. И дай бог, чтобы у нас все получилось.

– Ксению проверяли ведь тоже, по всем кругам прогнали?

– Да.

– Жесткий был… Это был… Это были тесты за пределами России?

– Нет, в России, по-моему, в России были.

– Сюда приезжали специалисты?

– Нет, она ездила в Москву.

– И все чисто?

– Все чисто, да.

– По другим спортсменам; У нас ведь не было, по-моему, как раз в сборной дзюдо никаких громких скандалов допинговых?

– Не было. Не было.

– Фактически спортсмены-борцы оказались как-то в стороне, в отличие от легкоатлетов.

– Да, да, да, да.

– Но все-таки, опять же, вернусь к вопросу про 15 человек. Вы говорили, что большое представительство дзюдоистов на всех Олимпиадах – 300 с лишним. Почему у нас только 15?

– Нет, ну 389 – это рекорд всех спортсменов в дисциплине «дзюдо» поставила эта Олимпиада.

– Ну я про них и говорю, да.

– 136 стран. И допускается у нас, по-моему, два состава, допускаются хозяева Олимпиады, сборные. То есть мы же не хозяева Олимпиады.

– Бразильцы.

– Да, да, бразильцы. И вот таким, скажем так, образом, условно…

– Набрали, да, количество?

– Да, набрали и вышли, потому что действительно трудно. И к Олимпиаде же подходят, то есть, должны поехать достойнейшие на Олимпиаду.

– Слушайте, вот нюанс тоже. Вы подняли тему по части подготовки наших спортсменов, привлечения иностранных тренеров. Ну вот эти виды, борцовские виды, они у нас традиционно представлены часто в мужской части представителями южных регионов. У них это фактически чуть ли не национальные виды спорта. Про девчонок ситуация обратная. Я знаю, что Пермский край, вот именно пермская школа дзюдо, женская школа, она одна из самых сильных на сегодняшний день в нашей стране.

– У нас ежегодно же проводится традиционный турнир памяти Марата Шамильевича Бибарцева. Это первый тренер, к сожалению, он скончался скоропостижно, именно женский тренер, который поднимал женское дзюдо и женское дзюдо, скажем так, у нас началось…

– С Пермского края, с Пермской области.

– Ну с Закамска, если так уточнять уже, да. Женское дзюдо в Закамске, там у него были девочки и чемпионы союза, и участницы Олимпиад. Это Татьяна Богомягкова, очень много мастеров спорта, мастеров международного класса. Ну и плюс у нас история-то нашего олимпийского дзюдо мужского – это был Владимир Шестаков, это 88-й год, олимпиада в Сеуле, где он взял серебро, и с травмой боролся и взял серебро. Это вообще как подвиг. Дмитрий Сергеев, который в 92-м году в Барселоне взял бронзу на Олимпиаде, это тоже наш пермяк. И это Любовь Брулетова, 2000-й год, Сидней, серебро на Олимпиаде. Ну вот сейчас Ксения Чибисова. То есть, примерно наш вид спорта, грубо говоря, если взять Пермь, то мы стараемся раз в 6-7 лет…

– Стабильный поставщик в сборную.

– Стабильный поставщик в олимпийскую сборную, да. То есть это можно проследить, это делается, и вот сейчас у нас путем того, что возрастает, как мне, допустим, кажется, женское дзюдо, идет вверх, и среди юниорок, и среди, скажем так, взрослых, вот такой идет наплыв. В мужском дзюдо небольшой спад в Перми. Ну может быть, эта ситуация поменяется, хотя здесь же зависит… Скажем так, у нас мужики-то мельчать же начали по большому счету. Я не просто, допустим, там, условно говоря, берем нашу дисциплину и дзюдо. Ну как-то девчонки, они более активнее, такие вот, добиваются. Мужики вырастают до определенного уровня, 23, 24, потом семья, уходят деньги зарабатывать или еще что-то, всегда, да…

– Отказываются от профессионального спорта?

– Да, да, отказываются от спорта, то есть где-то там, как скажем, порадовали свое эго, медали, все там, кубки, доросли определенно до мастеров спорта, еще что-то, понимаете. А у барышень, у них немножко другая психология, да. Они, допустим, приходят поздно, в 14 лет, в 15, но если она пришла к тренеру, и вот есть такое выражение у меня, как земля за колхозом, все, вот она пошла, она работает до определенного этапа, пока выше, выше…

– Кстати, а вот возрастной ценз в дзюдо современном? Я полагаю, что раньше-то все-таки начинали прямо с юных лет – 5, 7.

– Ну сейчас нет. Сейчас у нас в школы уже берут, у нас есть федеральные стандарты, по которым в детские юношеские спортивные школы берут – это 10 лет. 10 лет исполняется ребенку и тогда мы его можем брать на этап начальной подготовки и, скажем так, тренировать. До этого у нас существуют, скажем так, любительские группы, которые не соревнуются. У нас соревнования разрешают с десяти лет. До этого мы можем делать, есть еще такая, скажем так, позиция, как сдача на пояса, это КЮ, дан, ката, можем их учить ката, еще что-то, но без соревновательных таких вещей, чтобы подготовить спортсмена к десяти годам, скажем так. А с десяти лет уже идет целенаправленная подготовка, то есть существуют группы начальной подготовки, мы набрали, потом тренировочный этап, группы спортивного совершенствования и высшего мастерства.

– Высшее спортивное мастерство – это уже цель спорта высоких достижений.

– Да, это спорт высоких достижений, высшая группа ШВСМа – это начиная со звания мастера спорта.

– Много у нас их сегодня?

– Мастеров у нас достаточно много и среди мужского населения, скажем так, и среди женского населения. Достаточно много мастеров, потому что мастер спорта – это же, скажем так, спортивное звание у тебя по жизни. Мастера спорта можно выполнить на всероссийском турнире мастерском, еще что-то, например, но ты к этому, скажем так, виду ты должен подойти, когда уже идет… Почему высшее спортивное мастерство? Мастер спорта, да, и когда ты уже начинаешь шлифовать, ну, допустим, Ксении условно 28 лет и она мастер спорта международного класса. И, скажем так, это у нее первый старт, который очень большой, Олимпиада.

– Выше-то, пожалуй, нет ничего.

– Выше нет ничего. Именно международного. И дай бог, чтобы она там приобрела и опыт, и так далее. И дай бог, чтобы звезды совпали, как я всегда говорю, мы кулаки за нее держим, чтобы звезды совпали, чтобы где-то вот там записали. Но это колоссальный опыт, сама по себе Олимпиада. Я думаю, что она и на следующую Олимпиаду будет рассматриваться, если как здесь выступит, то есть у нее еще есть время-то.

– Слушайте, а как у нас вообще идет отбор в олимпийскую сборную? Нужно пройти этапы, иметь определенные звания, определенные победы, пройти этапы чемпионата России?

– Чемпионата России. У нас соревнования, это «Большие шлемы» международные турниры, у нас есть международные вот эти вот турниры категории А, это Кубки Мира. И плюс существует рейтинговая система, то есть сейчас же все прозрачно и в таблице рейтинговой системы, допустим, ты если ты борешься, ты должен попасть в топ, в десятку мировых лидеров по дзюдо. Это бальная система, то есть по табличкам.

– И тогда тебе гарантировано место в своей национальной сборной олимпийской?

– Да, да, и тогда тебе гарантировано место в национальной сборной страны.

– А если выиграл только чемпионат России, этого будет недостаточно?

– Это недостаточно.

– Страны не заявляют у нас победителей своих внутренних первенств на Олимпиаду как-то?

– Почему? Здесь возможно, возможно такой период, но это все на усмотрение опять же главного тренера сборной страны. То есть там подход очень четкий и как бы Эцио Гамба в этом довольно-таки – довольны мы, недовольны, но, скажем так, это факт и его система на сегодняшний день, она дает результат, что показал Лондон, что сейчас показывает Рио. То есть он…

– Он откуда?

– Он итальянец, он олимпийский чемпион 80-го года.

– Слушайте, что, в Италии сильная позиция дзюдо? Я про французов слышал, немцами вы меня удивили.

– Нет, немцы, французы у нас неплохие, итальянцы неплохие тоже, тоже борются, англичане, так скажем.

– Ну со старого света они основные.

– Это Европа, да, да.

– А так лидеры мировые – это все-таки прародители, японцы.

– Японцы, корейцы.

– Американцы?

– Нет, американцы нет.

– Слабоваты, да?

– Слабоваты.

– Слушайте, а вот эта вот все время такая внутренняя, что ли, только российская конкуренция между дзюдо и самбо. Все-таки, по крайней мере, в соревновательной части если посмотреть, смотреть на боевое самбо и на рукопашную часть дзюдо – вы как-то внутренне здесь пересекаетесь? Есть она, эта самая конкуренция? Переманиваете кого-то из самбо? Ведь достаточно просто, наверное, перейти, нет?

– Нет, ну, во-первых, виды схожие – это раз. Во-вторых, здесь мы даже не переманиваем, это два вида спорта, которые взаимно дополняют друг друга. То есть, допустим, в дзюдо сейчас в связи с последними правилами привели практически к классике, то есть там убрали односторонние захваты, ну многие такие вещи, убрали захват за ноги, по-моему, даже со второго движения сейчас убрали, то есть такие вещи, которые в самбо достаточно проходят. И когда у нас, допустим, дзюдо и самбо, тот же самый дзюдоист, он может перейти в самбо. Из самбо в дзюдо – это не только мое мнение – переходить сложнее в связи с тем, что дзюдо… Японцы…

– Больше ограничений?

– Больше ограничений, больше, скажем так, классики стало.

– Академическое дзюдо у нас сейчас?

– Да, да, академическое дзюдо.

– Но в зрелищности не потеряло?

– Зрелищности оно не потеряло, мне кажется, наоборот, то, что прямая стойка там, хорошие броски, дзюдо сейчас стало, оно стало на олимпийском уровне более, наверное, тактичным, каким-то стратегическим. Вот сейчас оно, как раз вот эта вот позиция такая, что… Принцип, вернее, такой, что уступи в малом, чтобы победить в большом. И надо обыгрывать противника, не просто обыгрывать…

– Шахматы на татами?

– Да, шахматы на татами, вот таким образом, шахматы на татами, где-то безусловно, потому что, допустим, самбо, на мой взгляд, она более силовая борьба, более такая…

– Жесткая.

– Жесткая, да. А дзюдо – это все-таки, наверное, ближе, как вы и сказали, к шахматам на татами. Скорее всего так.

– Многие из наших слушателей уже спрашивают, пишут нам. Кстати, напомню просто номера для общения и взаимодействия: +7-963-870-10-00 – это портал, который работает для Viber, WhatsApp, Telegram. 404-582-017 – наше эфирное ICQ. Напомню еще раз слушателям, что в гостях у нас сегодня Александр Владимирович Оборин, спортивный директор федерации дзюдо Пермского края. Многие из наших слушателей – почему я об этом и заговорил и напомнил номера – не всегда понимают, за что дают очки, когда смотрят, ну попадают ведь на эти соревнования, когда включают телевизор, следят за Олимпиадой. Вот если такой небольшой мастер-класс, четыре минуты у нас до московских новостей есть. Для тех, кто собирается смотреть эти поединки: за что сколько дают? Сколько длится поединок? Кто куда? Кто зачем? Кто чего? Вот вы сказали, за ноги хватать…

– Нет, поединок длится пять минут.

– Без пауз?

– Без пауз, пять минут, то есть нельзя с первого движения хватать за ноги, то есть проходить в ноги. Нельзя держать односторонний захват, более того…

– Что такое односторонний?

– Односторонний захват – это когда вы берете отворот, допустим, за левый отворот, двумя руками берете – односторонний захват получается.

– За левый отворот куртки.

– Да, за левый или правый, без разницы, ну обеими руками, то есть. Нужно сразу же производить действие, бросок. Если вы не произвели бросок, то это замечание вам. Если вам дают три, по-моему, четыре замечания – это дисквалификация. И, грубо говоря, нельзя падать на спину чтобы они, потому что они в борьбе постоянно переворачиваются, скажем так. Пожалуйста, можно контрить, но в свободное время схватки. Ну как-то вот так. Или, я не знаю, надо было…

– Очки даются за чистый прием?

– Чистый бросок – это иппон. Потом бросок с перекатом на полспины – это вадзаари, то есть, полпобеды. И юко – оценка, то есть, бальная оценка, скажем так, за, грубо говоря, проведенное какое-то активное действие, но при условии, что это не было вадзаари и чистым броском.

– Скачешь вокруг соперника – уже активность, да?

– Ну, не скачешь. Во-первых, нужно, скажем так, показывать все равно активные действия и работать в захвате, потому что у нас есть такое, как, скажем так, неведение борьбы.

– За это тоже можно схлопотать замечание?

– За это тоже может схлопотать замечание – и тот, и другой.

– Побеждают по очкам, после чистого выполненного приема уже фиксируется сразу победа?

– Все, победа. Если сразу же чистый прием, допустим, взяли, то есть, у нас разрешены были на руки только, а на ноги нельзя. А на руки удушающие разрешены. То есть чистая победа – это удушающий болевой прием на руку и удержание тоже.

– Это на спину если положили?

Это на спину, да, если положили вас и удержали в течение двадцати секунд – все.

– Нокдаунов, нокаутов, как в боксе, здесь нет.

– У нас нету, нет, нет.

– Но фактически ведь есть ограничения, за что хватать? Руки, ноги или только это в основном бросают, за кимоно держат?

– За кимоно, за куртку верхнюю.

– За шею не взять?

– За шею, за отворот.

– Только за отворот?

– За отворот одежды, борьба в одежде.

– А за саму шею брать нет смысла? Скользкая, потная?

– Скользкая, потная, да. Зато борьба в одежде.

– Ну и, если посмотреть, ну пять минут – это… Я просто сам в свое время, когда боролся самбо, я понимаю, что там трехминутная была схватка и я никогда в жизни так не уставал. Как спортсмены пять минут?

– Ну это же целесообразная, скажем так, общая физическая подготовка и специальная физическая подготовка. И чем борьба, допустим, отличается от того же бокса и рукопашки и каких-то других, в кикбоксинге, в боксе аэробная нагрузка, а у нас здесь нагрузка статико-динамическая. Поэтому вот как раз со статико-динамической нагрузкой ты постоянно в контакте с противником. То есть, допустим, бокс – это не контактный вид спорта,

– Несмотря на то, как это кажется со стороны.

– Да, кажется со стороны. А борьба – это контактный вид спорта и он полноконтактный, потому что ты постоянно в контакте с противником находишься и прежде всего ты борешься, ты не только с противником борешься, ты еще должен правильно распределить свои ресурсы, скажем так.

– Усилия на эти пять минут.

– Да, правильно распределить свои рычаги, и так далее, и так далее, и так далее, вот в этом плане.

– Спортивный директор федерации дзюдо Пермского края Александр Владимирович Оборин гость программы «Овертайм» на этой неделе. Мы, воспользовавшись паузой, обсудили тут вопрос с соревновательным графиком в рамках Пермского края. Вы пожаловались, что чуть ли не каждые выходные, начиная с сентября, у нас какие-то турниры. Это значит, раз есть турниры – значит определенная востребованность есть, я понимаю, что ею можно быть довольным. Довольным или недовольным, но все-таки, сколько сегодня занимается в Прикамье спортсменов дзюдо? Какие где школы? Много ли их? Ну и о самих соревнованиях.

– На сегодняшний момент точную цифру не скажу, потому что…

Количество занимающихся – кто их посчитает, в общем-то?

– Да, кто их еще бы посчитал. Но я думаю, что порядка около пяти тысяч где-то примерно, если мы возьмем. У нас неплохие школы. То есть мы сейчас провели за эту зиму работу. Где-то что-то, скажем так, потухла немножко работа, мы ее наоборот, возобновили еще, потому что я еще года нет, как директор. Как бы, скажем так, такой кризисный период и мы начали, наоборот, осваивать край. И за зиму объехали край. У нас неплохие школы – это Кунгур, Чернушка, это Соликамск, это Чайковский, это Очер. Вот в Очере будет, там нашли их тоже. В основном же, скажем так, клубы дзюдо и школы функционируют. Вот в этом году у нас помимо турниров мы принимали – я имею в виду вот этот год, конец 2015-го – начало 16-го – у нас всероссийский турнир класса А, это памяти Марата Шамильевича Бибарцева. В декабре мы его в этом году будем делать. В этом году мы принимали чемпионат Приволжского федерального округа среди мужчин и женщин по дзюдо. Он у нас был 25-го июля, то есть у нас здесь съехалось 13 регионов страны. В этом же году Чернушка принимала первенство Приволжского федерального округа по дзюдо детей до 13-ти лет. В этом же году мы ведем переговоры с Соликамском, чтобы приняли чемпионат, отстаивать первенство Приволжского федерального округа до уже 15-ти лет. То есть сейчас, скажем так, наша стратегия пошла на то, чтобы поднять именно массовый спорт, именно детское дзюдо и дотянуть до нормального созревания, чтобы мы в 20-23 года, когда у нас уже есть юниоры по молодежи и так далее, чтобы мы могли это все…

– Инкубатор дзюдо строите, фактически.

– Да, да, да, мы тихонечко вот таким образом. У нас один пробел идет – в мужском дзюдо, я думаю, что это объективная составляющая – то, что у нас ребята в армию уходят. И пускай год сейчас в армии служат, но это все равно для спорта есть потери. И после армии он уже приходит, он уже другой человек, ему уже надо дом, семья, работа, и так далее.

– Слушайте, а перспективных спортсменов у нас ведь по-прежнему в спортроты отдают, где они продолжают тренироваться, причем по всем видам спорта.

– Ну у нас сейчас не так развиты, как в Советском Союзе, вот эти как раз спортроты. Не так развиты. Если раньше у нас было и ЦСКА…

– Спортивный клуб армии.

– Да, спортивный клуб армии, И сейчас все же борются, грубо, скажем так, за чистоту каждый в своем виде, каждый в своей дисциплине. Имеется в виду, если ты пошел в армию, то ты должен служить, то есть «подснежников» сейчас убирают. Раньше же были, то есть он живет здесь, допустим, тренируется, но числится в армии, получает звания, но он тренируется. А сейчас нет, ты должен и в армии, и выступать, и так далее.

– Ну пожали плечами и сказали: «Всего год служить, чего уж, давай без всяких этих…».

– Ну пока вот, во-первых, скажем так, возьмем советское время, у нас было здесь три военных училища: это Гайва, это ВКИУ на Каме, это было ВАТУ – авиационное. На их базах существовали спортроты, которые можно было там и в армии служить, и в училище…

– Учиться, да.

– Учиться. То на сегодняшний день у нас военных училищ одно – это Гайва. Больше в Перми ничего нет, на сегодняшний день ничего нет. То есть в этом плане мы, скажем, так, обездолены немножко.

– Ну а в других регионах есть где-то, где ситуация получше? Ну Подмосковье, я понимаю, но…

– Нет, есть ситуация получше, те же самые, как вы и говорили, обращали внимание, это южные регионы. Опять же, у них там и борьба, и бокс, и сейчас смешанные единоборства на самом деле чуть ли не национальными видами спорта становятся. Там они по-своему решают этот вопрос. У нас пока, в мужском дзюдо я пока на сегодняшний день не вижу, потому что здесь, чтобы выстроить, как вы сказали, инкубатор, и выстроить, мы должны что-то предложить. Надо, то есть, это где-то учиться. Вот у нас очень хорошо нам помогает Чайковский государственный университет физической культуры. Там ректор Фанави Хайбрахманович Зекрин. Он сам чемпион Советского Союза по дзюдо и нам дает какие-то рекомендации и так далее, мы тесно сотрудничаем. И ребят, которые дальше хотят посвятить свою жизнь спорту дзюдо, отправляем туда учиться и так далее, и в аспирантурах учатся. И сейчас с институтом федеральной службы исполнения наказаний ведем переговоры тоже, чтобы, допустим, спортсменов туда отправлять, но чтобы они и здесь тренировали. Но это все пока, пока, скажем так, не отрегламентировано настолько, чтобы, как сказать… Вот допустим, вы меня пригласили, я пришел. Нам же не надо так: пригласили, позвали и я пришел. У нас же здесь очень сейчас все довольно-таки, скажем, с одной стороны прозрачно, а с другой стороны – шаг вправо, шаг влево…

– Не пойми что, да?

– Не пойми что. Ну вот в чем. Мы должны еще уметь соблюдать законность.

– Если посмотреть на низовой уровень: секции, базы – где у нас все это располагается? В Закамске, я знаю, неплохая школа, но школа подразумевает под собой несколько секций и несколько специалистов.

– Ну у нас в Закамске уже «Химик», зал дзюдо, там неплохие специалисты, там Реутов Андрей работает, Колотов Алексей Юрьевич, заслуженный тренер России. На Ласьвинской, 21 – это то, что Закамск, да, касаемо, там краевая школа располагается дзюдо олимпийского резерва, там тоже зал, там тоже очень хорошие тренера, Караханова Наталья Викторовна.

– Ну позаниматься дзюдо без вот этих вот, вот этой инфраструктуры невозможно, то есть, в школах. Ну понятно, что в качестве уроков физкультуры дзюдо вряд ли будет введено. Или есть такие примеры?

– Мы вот сейчас рассматриваем, переговаривал я с несколькими, скажем так, директорами общеобразовательных школ: именно ввести дзюдо как третий урок физкультуры. Да, но, опять же, существуют требования, которые… То есть у нас зал не должен располагаться в подвале, это общее требование, он должен быть чистым, там должно быть татами, там должен быть хороший специалист. Ведь самая сложная задача – это увлечь дзюдо. То есть тренеры – это не такой высокооплачиваемый труд, скажем так, который уже, а вот когда человека увлекаешь дзюдо, и вот детский тренер, он для этого и предназначен, чтобы увлечь дзюдо, а дальше из этого может быть что-то получится хорошее.

– А с тренерами как? Вот это тоже большая проблема всегда.

– Сейчас мы пытаемся сделать таким образом: у нас старшее поколение, то есть люди, у которых, допустим, я тренировался, и так далее, и есть люди, которые, допустим, помладше меня работают тренерами. Вот чтобы была передача…

– Опыта.

– Опыта, знаний. Вот мы разговаривали с заслуженным тренером Вячеславом Викторовичем Коноваловым; Он сюда приехал из Москвы, ну а в Чернушке сейчас, в Чернушке проводит сборы. То есть у нас сейчас в Пермском крае в федерации дзюдо у нас идет три сбора: это Соликамск, Чернушка и Павловск, три спортивных сбора идут, получается.

– Сезонные.

– Да, сезонные. То есть сейчас летняя пора и мне придется ездить смотреть, как там сборы идут. Расстояния большие, но довольно таки интересно. Вот мы привлекаем старшее поколение тренеров, именно чтобы под их руководством, где-то они с молодыми тренерами учились, делились, и так далее.

– Ну тренер – это обязательно опытный спортсмен, потому что все-таки тут на доске не нарисуешь, как дзюдо заниматься.

– Ну я вам так хочу сказать, есть такая старая поговорка: не обязательно, чтобы ты был опытным спортсменом и хорошим тренером.

– Это не обязательно, что одно и то же?

– Нет, не обязательно, что одно и то же, потому что, скажем так, тренеры же разные бывают. Есть люди, допустим, у нас в федерации, которые воспитывают ребят, парней. И вот он воспитывает, тренер, он сам хороший спортсмен был, но он дальше не ведет, то есть он берет их в 10 лет, до 15-ти доводит и набирает новую группу. А дальше, а зачем… «Мне интересно с ребятами», – вот он ловит этот период, – «Мне интересно с ребятами, а дальше – дальше я не хочу». Там же, когда ты уже высшей категории тренер – ты начинаешь с ними везде ездить и так далее. Это же тоже, скажем так, кому-то нравится, кому-то…

– Не каждый, не каждому по душе.

– Да, не каждый, не каждому по душе. А когда такой настрой – таких тоже достаточное количество, и мы на них, скажем так, ну молиться не молимся, а, можно даже сказать, и молимся на них, потому что с этого все начинается.

– Ну посмотреть если на них в количественном эквиваленте – их не много? Есть недостаток тренеров?

– Недостаток… Скажем так, недостаток есть, потому что многие же спрашивают, допустим, даже отдаленные районы, у нас же край большой… Меня спрашивают: «У нас будет дзюдо?» И я еду к главе администрации, разговариваю по дзюдо: «Давайте я вам достану молодого специалиста». Но молодого специалиста надо же чем-то…

– Привлечь его.

– Привлечь, чтобы он там жил. И вот у нас тоже споры: программы существуют, но работают ли они на самом деле – я не могу так сказать, что они работают. А существуют программы типа «молодым специалистам по физкультуре и спорту дадим квартиру», «дом на селе», и так далее. Они существуют, но в моей практике еще такого не было.

– Чтобы она заработала?

– Чтобы она заработала, да. То есть специалисты, люди готовы, самое главное, что готовы. Здесь вопрос: как повернется к этому, скажем так…

– Государство?

Государство, да. Люди есть, у людей глаза горят, то есть заражать могут, и реально люди у нас же из мегаполисов убегают. «Я поеду, – условно кто-то там, – я в деревню поеду дзюдо тренировать». Есть люди у нас сейчас. В Елово мы в этом году тоже возродили, дзюдо в Елово. До этого там были занятия в Елово, там уже соревнования проводят, турниры.

– Хороший опыт есть уже, позитивный.

– Хороший опыт, да, позитивный есть.

– Ну в любом случае, за тем, как этот опыт реализуется на Олимпиаде и для чего вообще нужно заниматься дзюдо – будем следить после… Когда у нас Ксения выступает?

– После 12-го августа, 12 августа.

– После 12-го августа Ксения Чибисова, представительница Пермского края, дзюдоистка, будет бороться в весовой категории 78 килограмм.

– Плюс.

– 78 плюс, да. Мы вынуждены заканчивать, мы вместе будем болеть, смотреть пристально за ней и за ее выступлениями. Спортивный директор федерации дзюдо Пермского края Александр Владимирович Оборин был гостем программы «Овертайм» на этой неделе, а провел ее для вас Артем Жаворонков. Спасибо, Александр Владимирович!

– Вам спасибо большое!

– До свидания!

– Всего доброго!

____________________

Программа вышла в эфир 8 августа 2016 г.