Верхний баннер
16:36 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

18:21, 12 сентября 2016

«Мы все-таки наследуем традиции императорского театрального училища, которое было организовано более трехсот лет назад в Санкт-Петербурге, потому что вся вообще российская хореография имеет те корни», — Людмила Шевченко, директор Пермского хореографического училища

«Мы все-таки наследуем традиции императорского театрального училища, которое было организовано более трехсот лет назад в Санкт-Петербурге, потому что вся вообще российская хореография имеет те корни», — Людмила Шевченко, директор Пермского хореографического училища
«Мы все-таки наследуем традиции императорского театрального училища, которое было организовано более трехсот лет назад в Санкт-Петербурге, потому что вся вообще российская хореография имеет те корни», — Людмила Шевченко, директор Пермского хореографического училища
Добрый день, уважаемые слушатели «Эха Перми»! В эфире программа «Красный человечек», меня зовут Анна Букатова. В гостях Людмила Дмитриевна Шевченко, директор Пермского государственного хореографического училища и заслуженный учитель России.

– И Монголии.

И Монголии. Здравствуйте!

– Здравствуйте!

Ну тема у нас главная на сегодня – это юбилей училища, 70 лет. Кстати, как вы любите называть – колледж или училище?

– Нет, училище, нам вновь вернули училище, и это очень хорошо, потому что мы все-таки наследуем императорское театральное училище, его традиции, которое, в общем-то, было организовано в свое время, это более трехсот лет назад в Санкт-Петербурге, потому что вся вообще российская хореография имеет те корни. И поэтому мы привыкли называть себя училищем, никогда не называли себя вслух колледжем.

Вслух.

– Мы говорим, да, либо училище, либо еще школа, потому что это все равно особая пермская школа. И вообще любая школа, которая имеет глубокие традиции, любое учебное заведение – это школа. Поэтому вот это название у нас тоже любимое.

Но обязаны мы появлением хореографического училища в Перми все-таки военной эвакуации к нам сюда в Пермь, да?

– Да, конечно, безусловно, именно Ленинградское хореографическое училище…

Мариинского нынешнего.

– Эвакуированное вместе с Кировским театром оперы и балета, ныне это академия русского балета имени Агриппины Яковлевны Вагановой. Но театр называется Мариинским. Вот как раз это послужило, конечно, тому, что у нас есть в Перми свое хореографическое училище, федеральное училище, их всего четыре в стране – это Москва, Санкт-Петербург, Пермь и Новосибирск.

Одно из лучших в стране.

– Ну, надеемся, что не только в стране.

Слушайте, а как водится отмечать? Будет какое-то большое торжество или это весь год, да?

– Мы уже отметили в прошлом году осенью, поэтому нынче у нас уже первое сентября, это была 71-я линейка – начало учебного года в Пермском государственном ордена «Знак Почета» хореографическом училище. Это всегда очень волнительный момент, потому что каждый год мы становимся взрослее, ну, я надеюсь, что и опытнее.

Скажите, а вот в современном училище много уделяется времени его истории?

– Безусловно, конечно, истории уделяется много времени. У нас есть свой музей, он состоит из четырех холлов, у нас есть музейные лестницы, у нас есть гостиные, посвященные нашему основателю – Екатерине Николаевне Гейденрейх, у нас есть холл, посвященный Людмиле Павловне Сахаровой. Эти два профессионала – Екатерина Николаевна и Людмила Павловна, как раз создали то, что на сегодня есть «пермская школа». Поэтому мы сейчас храним эти традиции и продолжаем двигаться вперед, без этого нельзя.

А можно поподробнее вас попросить рассказать о той же Екатерине Николаевне? Вы мне рассказывали, что она была в ГУЛАГе даже.

– Да, она была в нашем пермском ГУЛАГе по навету…

Как так вышло?

– Да, по навету. Ну это было именно так, в 42-м году она еще оставалась в Ленинграде…

Это ведь первый художественный руководитель нашего училища?

– Это первый художественный руководитель нашего училища, это человек, который впитал в себя как раз хореографическое искусство вот той первой школы санкт-петербургской, театрального императорского училища, которое она закончила. Она была солисткой Кировского театра и была уже перед войной назначена художественным руководителем, ныне он называется Михайловский театр, а тогда был театр имени Мусоргского в Санкт-Петербурге, это второй по значимости театр Санкт-Петербурга, и была одновременно преподавателем Ленинградского хореографического училища. И в то время, в общем-то, часть педагогов и детей еще оставалась в Ленинграде, уже была блокада. Ну, в общем, получилось так, что кто-то из ее коллег написал соответствующее письмо. Она была немкой, может быть, что-то неосторожное сказала, этого никто уже не может ни сказать, ни доказать, но, одним словом, она была здесь, в нашем пермском ГУЛАГе. Но когда сюда приехало уже полностью в эвакуацию Ленинградское хореографическое училище вместе с Агриппиной Яковлевной Вагановой... Агриппина Яковлевна Ваганова – это человек-основа, можно сказать, хореографического образования не только России, но сейчас и мира, потому что методика Вагановой, она лежит в основе вообще академического классического образования. Так вот, Екатерина Николаевна Гейденрейх, она была очень дружна с Вагановой, она была ее сподвижницей, и поэтому когда Агриппина Яковлевна узнала, что здесь, в Пермском крае, в области тогда, находится Екатерина Николаевна, то, в общем-то, с Гусаровым им удалось – это секретарь обкома партии в то время – удалось вытащить сюда в Пермь Екатерину Николаевну. Так она оказалась при… ну вначале это Ленинградское хореографическое училище, а когда ленинградцы после снятия блокады в 1944-м году в феврале возвратились к себе, Екатерина Николаевна еще была не выездной, и поэтому волей судьбы она осталась здесь до 57-го года. И поэтому это первый художественный руководитель, женщина необычайной не только хореографической культуры. Просто это была поистине такая гранд-дама и о ней никто никогда не говорил ничего дурного, о ней говорят только с восхищением и с большим пиететом. И она, конечно, оказала огромное влияние на становление пермской школы в начальном периоде. Она привнесла сюда именно, ну, во-первых, вагановская методика из рук в руки была передана. И потом, вот эти традиции театральной балетной школы того театрального императорского училища были заложены. Ну а позже, начиная уже в 57-м году, именно она пригласила в Пермское хореографическое училище Людмилу Павловну Сахарову. Это второй специалист, о котором нельзя не сказать, когда речь идет о пермской школе. Она была представителем Московского хореографического училища, МАХУ, ныне Московской академии хореографии. Она… Ну здесь все переплелось, она выпускница Марии Кожуховой, а Мария Кожухова – выпускница ленинградской школы, императорского театрального училища. Поэтому, в принципе, в основе оно лежит все равно, вот эта первая школа. Но, тем не менее, особенности, конечно, московской школы есть. И так как Людмила Павловна была 27 лет художественным руководителем нашей школы, то, разумеется, ее вклад огромен, и, может быть, он даже сейчас уже и перекрывает вклад первого художественного руководителя, потому что она, безусловно, была абсолютно гениальным педагогом и гениальным человеком. Это в моей жизни встретившийся человек единственный, который никогда не говорил банальностей и не был банален. Она была всегда оригинальной и говорила очень афористично. Поэтому…

Ну вспомните несколько, вы же мне говорили.

– Да, даже последний ее афоризм, когда она была уже не очень здоровой, она сказала: «Проблемы делают жизнь объемной».

А еще вы мне называли, что «танцуют только умные», да?

– «Танцуют только умные». Я часто цитирую Людмилу Павловну, потому что жизнь, она действительно доказывает, что танцуют умные. Это вообще очень интеллектуальная профессия.

Потому что сложная, да? Или…

– Она очень сложная. Здесь идет работа ежеурочная, ежедневная, шесть дней в неделю в течение восьми лет. И здесь ежедневно проучивается что-либо, какая-то особенность. Вообще в основе российской школы лежит вот именно сама вот эта балетная школа, потому что делать технику – сейчас, господи, делают ее все, во всех странах мира очень много этого образования, и они бывают более техничны. В Японии как-то так приспособлены, и вращаться могут…

Бесконечно.

– Да, изумительно. Но едут к нам в школы и вообще в российскую школу именно взять…

Вот что?

– Академизм. Это когда корпус, положение головы, корпуса, рук, каждого пальца на руке, ну, естественно, ноги, и так далее, то есть, в целом тело – потому что это инструмент артиста балета – имеет при определенном движении только одно положение. Другого быть не может. Вот эта чистота, она как раз и есть русская балетная школа. Слава богу, она сохраняется. И мы, конечно, стараемся наряду с другими школами хранить ее у себя.

Это, как вы говорили, каждый мизинец на своем месте, да?

– На своем, да.

А ведь юбилей училища, ну не совсем уж совпал ровно по датам, но все-таки, совсем скоро ведь юбилей у Людмилы Сахаровой. 12-го сентября 90 лет со дня рождения.

– Да, да.

Вы будете как-то это отмечать?

– Да, конечно. Во-первых, у нас в октябре первые два спектакля «Коппелия», который был еще, конечно, при Людмиле Павловне, потому что этому спектаклю 60 лет, это такая классика наша абсолютная, и мне кажется, мы одна из немногих школ, может быть, единственная в России, которая вот так хорошо работает над этим спектаклем, потому что мы считаем его просто нашим спектаклем. Мы и на конкурсах, наши дети часто танцуют вариации и па-де-де из этого спектакля. У нас есть и другие, но вот этот такой – особенность нашей школы иметь его в репертуаре уже 60 лет. Поэтому мы посвящаем этот спектакль Людмиле Павловне Сахаровой. Кроме этого у нас до 12-го сентября все классы посетят музейный холл, посвященный Людмиле Павловне Сахаровой, вспомнят о ней. Им напомнят о том, какой вклад Людмилы Павловны в пермскую балетную школу. Вот я уже начала говорить о том, что она была гениальным педагогом. Вот такое количество именитых выпускниц, которое подготовила Людмила Павловна количественно, с ней не сравнится ни один преподаватель мировой балетной школы и российской тоже, хотя у нас очень много очень хороших преподавателей в российской школе. Но вот это вот количество Людмилы Павловны…

Берем и качество, и количество.

– Безусловно, у нее самое большое и качество, конечно, потому что никто никогда не повторил то, что две ученицы второго курса – седьмой год обучения – Людмилы Павловны Сахаровой на тогда престижном московском конкурсе артистов балета в 1973-м году. Одна получила золото и получила гран-при – Надя Павлова – и была популярна в те годы ну точно, как Юрий Гагарин. Не меньше ее знали во всем мире, эту девочку. И вторая – Ольга Ченчикова, получила серебро. Это чтобы в рамках одного конкурса, девочки, не окончившие школу, так высоко были оценены – такого больше не было. Ну это вот только два примера. И сейчас, в наше время уже Людмилы Павловны и нет с нами, и она с 2004-го года, в общем-то, уже перестала быть художественным руководителем, оставалась в школе до 2012-го года почетным художественным руководителем. Но и сейчас танцует прима-балерина Дрезденской оперы Светлана Гилева, работает прима-балерина Челябинского театра оперы и балета, народная артистка Татьяна Предеина, прима-балерина Русского балета под управлением Касаткиной и Василёва – Катя Березина, которая является пермячкой, работает. Лена Сусанина, солистка театра оперы и балета свердловского. Ну это вот те, кто занимает первые места. Но есть еще и другие. То есть они вот еще не просто память о Людмиле Павловне, еще есть живые представители именно балетные, работающие девочки очень хорошо. А сколько всего? 27 человек она выпустила, 27 девочек, которые имеют звания и стали лауреатами международных конкурсов.

Людмила Дмитриевна, вот если говорить и продолжать вот эту тему основателей нашего училища. Расскажите, пожалуйста, о портрете и о человеке на этом портрете изображенном, который висит в балетном классе мальчиков?

– Да, в 61-м классе. У нас два класса самых больших – 63-й и 61-й. Юлий Иосифович Плахт. Юлий Иосифович Плахт, в 50-е годы он приехал сюда вместе с Нинель Даниловной Сильванович. Это тоже человек удивительно талантливый и о ней тоже можно много говорить. Но сейчас о Юлии Иосифовиче Плахте. Они закончили хореографическое отделение Ленинградской консерватории. Это были прекрасные методисты. Нинель Даниловна до своей смерти была методистом нашей школы, главным, и Юлий Иосифович был методистом мужского класса и мужским педагогом. Он тоже был одним из лучших специалистов, вероятно, в мировом масштабе, потому что очень много его выпускников, они продолжили судьбу именно представителей такой русской балетной школы и были исполнителями, и сейчас руководителями школ. Во-первых, наш художественный руководитель, заслуженный деятель искусств России, заслуженный учитель школы России Владимир Николаевич Толстухин является его выпускником. Наш мэтр мужского танца Юрий Михайлович Сидоров, народный артист Карелии является его выпускником. Далее, балетмейстерским отделением академии русского балета имени Вагановой сейчас, в общем-то, зав этим отделением является народный артист России Петухов Юра, тоже его выпускник. Дальше, руководитель очень большой школы в Сан-Франциско является Марат Даукаев, тоже народный артист России. Это только часть тех, кого можно перечислить.

Какая гордость! Я вот уже который раз с вами общаясь, говорю, какая гордость распирает меня, когда вот это все слышишь. Очень здорово! Слушайте, а расскажите, Людмила Дмитриевна, вот такая наша пермская школа, четверка, вот в четверке мы лучших с Новосибирском, Москвой, Санкт-Петербургом. А узнается, отличается наша школа чем-то?

– Отличается, да. Просто каждая школа вообще имеет, несмотря на то, что в основе лежит методика Вагановой, но, тем не менее, каждая школа имеет какой-то свой субъективизм, в хорошем смысле слова, то есть какую-то свою особенность. Безусловно, и положение рук, и корпуса, и головы, как я говорила, оно все равно, оно вот так идет академическое, но все равно есть какая-то тонкость, потому что это профессия идет из рук в руки, из ног в ноги, от человека к человеку. И поэтому и сейчас у нас работают замечательные педагоги: Лидия Григорьевна Уланова, Елена Владимировна Быстрицкая, Юрий Михайлович, я уж Владимира Николаевича назвала; Нина Петровна Костылева, Елизавета Федоровна Хребтова. Кстати, семь человек у нас выпускниц Людмилы Павловны Сахаровой работают в школе. То есть вот это вот передается от человека к человеку. Поэтому, да, особенность есть. И специалисты, когда уже на конкурсе, они видят, они отличают вот эти школы: вот московская школа, вот ленинградская школа, она все-таки по-прежнему чаще так называется. А вот пермская школа. Поэтому, да, есть отличия.

Но они не хуже, не лучше, это просто особенность такая, да?

– Да, безусловно, это особенность, потому что о том вы меня спросили до этого, и на каком мы месте себя полагаем в нашей иерархии.

Ага.

– То, вот такое место – трудно определить, потому что, например, сейчас на конкурсе «Большой балет», где участвует Мариинский театр и Михайловский театр – Санкт-Петербург, и Большой театр, и Станиславского и Немировича-Данченко музыкальный театр – Москва, и также периферийные театры – и Казань, и Новосибирск, и Красноярск, и Пермь. Наши пермяки заняли первое место. Это премьеры нашего театра. Инна Билаш – это преподаватель, Елена Владимировна Быстрицкая, Никита Четвериков, преподаватель Владимир Николаевич Толстухин. А до этого это был первый «Большой балет» на третьем месте, но тоже призовом, были тоже наши ребята. Поэтому здесь трудно определить. Но очень важна вот эта соревновательность, обязательно должны быть школы, и, например, когда что-то там не очень ладится в столичных школах, мне, например, обидно, и мне хочется, чтобы они были очень хорошие и лучшие, потому что нужно стремиться, нужно к чему-то стремиться и самим становиться лучше. Поэтому мы стараемся работать.      

Людмила Дмитриевна, вот раз уж о конкурсах немножко, мы так всё их затрагиваем, затрагиваем. Вы мне как-то рассказывали, что нынешние конкурсы не чета тем, которые были лет 50 назад.

– Ну даже и меньше. Все дело в том, что раньше конкурсов было очень мало мировых, а сейчас их очень много. И поэтому силы, они, конечно, они расходятся по разным конкурсам, и в результате вот так как бы сжатый кулак вот такой вот балетный – и техники, и исполнительства какого-то особого, как это было на небольшом количестве конкурсов, конечно, уже не получается. И желающих стало больше участвовать в этих конкурсах, потому что конкурсов много. Они есть практически на всех материках. Ну школа всегда старается участвовать в конкурсах, не только российских, но и в конкурсах зарубежных, мы всегда ездим на «Танцевальный Олимп» – берлинский конкурс. И в прошлом году наши девочки там получили, в общем-то, стали лауреатами и получили золото. Мы являемся партнерами лозаннского конкурса молодых артистов балета. Этот вообще конкурс объединяет 34 школы русских, мировых школ, со всех материков. И для того, чтобы стать партнером этого конкурса, нам пришлось пройти очень такой серьезный отбор, к нам приезжала комиссия лозаннского конкурса, она состоит из представителей разных школ. В общем, нужно было там ответить более чем на 90 вопросов, но ответить как? Ответить именно делом и материальной частью. Поэтому было проверено абсолютно все, вся хозяйственная часть и, конечно, все образование, весь учебный план, и претворение в жизнь этого учебного плана. И, в общем-то, мы получили все плюсы, и две школы российских – это Академия русского балета имени Вагановой и мы, являемся партнерами этого лозаннского конкурса. Это дает возможность лауреатам этого конкурса, мы можем нашим, вернуться к нам, потому что там условие такое: лауреатов приглашают мировые школы – партнеры этого конкурса. Ну вот все дети, в общем, до сих пор всегда возвращались в свою родную школу, к своим родным учителям. Поэтому это вообще хороший конкурс тем, что ты видишь себя в контексте мировой хореографии. И ездить на эти конкурсы очень полезно. Вот сейчас возобновился конкурс с нынешнего года в Академии русского балета имени Вагановой. Мы тоже, конечно, туда поедем. Последний конкурс – его там лет 10 не было – там наш мальчик получил золото, Мунтагиров Вадим, ученик Юрия Михайловича Сидорова. Ну вот не знаю, как нынче мы выступим, но поедем на этот конкурс, потому что это как раз контекст российской школы.

Людмила Дмитриевна, а вы еще мне рассказывали, что наши выпускники не стремятся уезжать за границу.

– Нет.

Вот для меня это было вообще открытием и удивлением. Расскажите еще раз.

– Все дело в том, что по роду своей профессии я часто вообще бываю в разных странах. И хочу вам сказать, это те, кто, наверное, мало выезжает, он говорит: «А там…» А что там? Весь мир приблизительно одинаков, но имеет свою особенность. Собственную, собственную страну менять на что-то другое? Мне всегда жалко этих людей, потому что наши выпускники, безусловно, работают в мире: и прима-балерина Берлинского театра, наша Надя Сайдакова, и в Лейпцигском театре. Очень много в Германии, много в Америке. Целая монгольская группа в свое время туда выехала в 91-м году, потому что было очень трудно в Монголии. Это тоже наши дети, потому что у нас учатся вообще ребята, и сейчас из 11-ти стран мира, со всех материков практически, кроме Австралии.

Это сейчас, первого сентября приехали?

– Это, да, это приехали первого, так они и продолжают некоторые учиться. Ну большая группа, 16 человек, приехала вновь. Вот приехала из Македонии девочка, лауреат, кстати, нашего конкурса «Арабеск». Далее приехала целая группа ирландцев, их давно у нас, лет 20, не было, ну приехали японцы.

Слушайте, это удивительно, со всего мира едут к нам.

– А так у нас учатся из Великобритании, из Соединенных Штатов Америки, из Италии учатся дети. И у нас есть еще зимняя и летняя школы, куда тоже приезжают, в общем-то ребята вот этих… А, из Кореи, поэтому… Из Южной Кореи. И ребята наши, они знают, что балет, он в России, репертуарные балетные театры музыкальные, не только балетные, они в России. И поэтому у нас не только наши не стремятся куда-то выехать, они идут в театры, где достойные зарплаты, где есть репертуар. У них ведь очень короткая жизнь и им главное – протанцевать эти свои солисту 15 лет, а кордебалету 18. А где лучше это сделать? Да у нас все иностранцы хотели бы остаться в наших театрах.

Напомню, в эфире программа «Красный человечек», меня зовут Анна Букатова. Гость программы сегодня – Людмила Дмитриевна Шевченко, директор Пермского государственного хореографического училища, которое накануне отмечало юбилей. В это году юбилей одной из основательниц, Людмилы Сахаровой, ну и вообще рассказываем, как живет наше училище. Слушайте, вот вы так часто говорили вот это слово – «имперское, светское образование». Давайте об этом поподробнее расскажем. Ведь каждый ваш выпускник мало того, что это обладатель одной из лучшей школы хореографической в мире, но ведь они еще и все и музыкальное образование имеют, и все умеют на фортепьяно играть, и все рисуют у вас. Я была у вас в кабинете, вам ученица… то есть картина ее стоит.

– Ну как правило, бог дает творческому человеку талант не один. Поэтому, конечно, у нас дети очень способные. Например, в прошлом году мы стали лауреатами патриотической песни города Перми. Наш вокально-инструментальный ансамбль, который победил, стал лауреатом, он имел состав такой: американец, Александр Блэдд пел, играл итальянец Лео, дальше удмуртка – девочка – играла, и башкир – мальчик – играл. Вот такая многонациональная была команда. Далее, у нас, конечно, всегда проходят выставки рисунка. Ну нельзя сказать, что все рисуют, но кто-то из них очень хорошо рисует. Мы в прошлом году как раз к нашему юбилею издали сборник стихов наших поэтов. И нынче, когда мы пригласили выпускников 2016-го года к нам на первосентябрьскую линейку, то Ваня, например, из Иркутска, он прочитал свои прекрасные стихи, написанные по этому поводу. Далее, в прошлом году мы стали лауреатами конкурса композиции и исполнительства. Первое место не присуждалось в Пермском крае, но второе место получил наш монгольский мальчик. Поэтому, конечно, это образование прекрасное, я считаю, и такого другого нет. Государству вообще обходится наше обучение очень дорого. У нас на 300 человек три здания, у нас штучный товар выпускается, поэтому очень много индивидуальной работы и мелкогрупповой работы. Кроме того, общего, общеобразовательного образования, у нас есть, так сказать, общее профессиональное: это история театра и балета, история изобразительного искусства, музыкальной литературы, теории музыки, зарубежная литература, мировая художественная культура и так далее. И нужно еще… Вот особый, мне кажется, вариант гармонизации души – это то, что наши дети под живую музыку несколько часов в день в течении восьми лет занимаются.

Это вы классическую, правда же, да.

– Под классическую живую музыку, с концертмейстерами, под руководством педагога специальных дисциплин. Это, конечно, мне кажется, придает тоже особую тонкость душе. Поэтому я знаю, что многие наши ребята-выпускники, наверное, все они любят классическую музыку. Ну они и танцуют часто классическую музыку, и любят, потому что она вообще является частью их жизни. Поэтому они имеют, в принципе, хороший вкус, они имеют хорошее образование и хороший вкус. А провести светскую беседу, я полагаю, почти каждый из них сможет, потому что им многое дается. И, конечно, с каждым ребенком работают преподаватели. Фортепьяно, у нас общее фортепьяно, но это 8 лет, два раза в неделю они занимаются со своим педагогом. Вообще обязательные четыре года, но мы сделали факультатив 8 лет, поэтому каждый желающий, любящий это дело, он может бесплатно проучиться еще четыре года со своим педагогом. И это, я считаю, замечательно. Ну а кроме этого сама профессия делает детей очень красивыми физически. Поэтому когда нет детей в школе, школа какая-то пустая и скучная, и сразу видно, что и старые стены у нас, ведь это здание 19-го столетия, хотя мы стараемся его, конечно, поддерживать в порядке. Но это не всегда полностью удается. Но как только первого сентября появляются дети, школа расцветает.

Слушайте, как сложно ли стать частью училища, стать частью вот этой российской балетной школы? У вас ведь огромный конкурс – 8-9 человек на место.

– Нет, в последние годы меньше конкурс.

Спадает, да?

– Ну вот, да. Все дело в том, конечно, сейчас некоторые родители предпочитают другую профессию, это ведь сложная профессия, сложная и короткая. Но то, что в этой профессии дети все, окончившие школу, абсолютно счастливы, это точно, потому что они не мыслят себя уже без театра. Первый раз, выходя на сцену, они делают такую прививку, это сцена делает им, что, конечно, каждый из них должен протанцевать вот этот свой срок. И дальше они получают пенсию у государства, им еще нет сорока лет, они молодые, креативные. Ленивых среди них практически нет, потому что 8 лет у станка с педагогом, а потом в театре 15, 18, 20 лет тоже с репетитором, они очень формируют характер этих людей. Поэтому я слежу за судьбой наших выпускников уже после того, как они вышли на пенсию в своей первой профессии, в принципе, они все устраиваются очень неплохо, потому что им много дано, они образованные, и как вот сейчас это слово такое, как бы многогранные, и креативные они. Поэтому они могут начать что-то, еще сделать не одну карьеру.

Наверное, много ведь здесь сказывается дисциплина, вот эта строгая дисциплина. У вас ведь по коридору нельзя бегать.

– Нет, у нас нельзя бегать, кричать, громко смеяться, потому что у них очень растянутый рабочий день, они все эмоциональные дети, и поэтому это травмоопасная профессия. Поэтому для того, чтобы все проходило благополучно, чтобы они могли во время своих перемен отдохнуть, переключиться на что-то другое, и поэтому у нас спокойная атмосфера, никто никого не толкает, этого делать нельзя. Ну дети к этому очень быстро привыкают, конечно, и дисциплина. У нас же большая часть детей живет в интернате, а там зимой в 8 часов он закрывается.

Ну это иногородние, да, потому что…

– Да, да, иногородние, с других стран дети живут там. Осенью закрывается в 8, а так в 9 часов, когда светло становится весной. Ну то есть дети имеют мало свободного времени. Это вообще трудное обучение. Это нужно очень любить, чтобы все состоялось. Но те, кто приходят, они как-то очень быстро, вот эта любовь приходит к ним к этой профессии, и они уже себя не мыслят в другой. И когда у нас бывает отчисление – ну девочки это по потере формы, мальчишек иногда отчисляют за поведение…

Толстеют?

– Да, теряют форму, развиваться могут как-то по женскому варианту. Ну, в общем-то, это ведь узкая такая щель, пройти в эту профессию, здесь требуется сценичность и другие внешние данные – то ребята очень страдают, и я тоже страдаю каждую весну, потому что они становятся родными детьми. Надо сказать, что так как мы очень много времени проводим вместе, то у нас весь коллектив – и дети, и взрослые – достаточно хорошо относятся друг к другу, очень привязаны. Поэтому, конечно, мы опекаем всех детей, всех любим.

Людмила Дмитриевна, ведь тут на днях, ну или в этом году, опять могу с датами напутать, но ведь еще один юбилей, юбилей ваш, директорский. Правильно или нет?

– Ну да.

И ведь не просто так вас в эту должность напророчила не абы кто, а сама Людмила Сахарова.

– О, Людмила Павловна, она просто настояла на этом, я вообще-то была заместителем директора по учебно-методической работе. Людмила Павловна после того, как у нас директор ушел на пенсию предыдущий, Нинель Георгиевна Пидемская. Я, конечно, очень упиралась, я не хотела менять свою работу, но она сказала: «Нет. Нужно стать». Ну вот, да, с нового года, 1997-го, я директор этой школы, ну, получается, да, 20 лет.

20 лет.

– Да, очень быстро прошли.

А вы танцевали?

– Никогда.

Вот видите, вот как может повернуться жизнь.

– Просто моя жизни повернулась в сторону хореографии, это когда я вышла замуж за артиста балета Володю Шевченко. И тогда я первый раз увидела балет, потому что у меня мама любила оперу, и я ходила на оперные спектакли и никогда не была на балетных, уже будучи взрослой студенткой Пермского классического университета. И первое мое посещение сделало меня абсолютной любительницей балета. Я настолько это приняла, я первый год просто каждый спектакль стояла под фонарем, потому что проходила просто так. Считаю, что это самое прекрасное искусство.

Вот так вот.

– К которому нельзя быть равнодушным. Столько красоты, изысканности, глубины. Ну и дальше я, в общем-то, прошла, мне кажется, все ступени карьерной лестницы в этой школе. Я пришла воспитателем, Людмила Павловна Сахарова очень захотела, мы были дружны, мой свёкр был одним из основателей школы – Илья Израйлевич Бергер, и Людмила Павловна поэтому была гостем в нашем доме. И когда я пришла в училище, она захотела, чтобы я была воспитателем именно в группе, в ее классе, а это был уже пятый год обучения, то есть девятый класс по школьному, там как раз были и Надя Павлова, и Оля Ченчикова, и Регина Кузьмичева, и Оля Лукина, которая репетитор нашего театра. Ну и у нее вообще был очень сильный ее класс. Мне как-то это не очень понравилось, вот это очень сложная вообще работа, поэтому я преклоняюсь перед нашими воспитателями. И я уходила. Ну я уходила в НИИ УМС, даже стала старшим инженером, руководителем темы. Ну так потом вот я вернулась и уже преподавала географию, я вообще закончила географический факультет, стала как-то так быстро завпедобъединения гуманитарного цикла, гуманитарных и общественных дисциплин, есть у нас такой. Ну потом вот замом по учебной работе. И сейчас директор.

Балет – одно из самых, может быть, самое красивое искусство на планете, так?

– Да, одно из самых изысканных искусств, безусловно. И люди, которые там работают, они очень красивые, они красивые физически.

Вы знаете, я слышала, у знакомой моей, она дочь балерины, и когда я говорю: «Ты хотела бы отдать своих детей в эту профессию?», она говорит: «Нет, ты знаешь, очень сложно». Вот вы бы что сказали?

– Ну я хочу сказать, что, безусловно, это сложно. Ну у нас целые династии балетные. У нас – вот я уже упоминала – Юрий Михайлович Сидоров и его жена, народная артистка России Светлана Ивановна, Губина раньше, Сидорова. Она недавно, только второй год не работает в школе, ушла на пенсию. Их девочки закончили нашу школу. Я думаю, что когда Андрюшка подрастет, наверное, приведут в нашу школу. У нас Сауляки, вся семья, в общем-то, и сейчас, начиная, там дед, и родители, внучка тоже закончили нашу школу. Дальше, у нас у Лены Кулагиной и ее муж Шестериков, первый, их ребенок Артур закончил нашу школу. У нас Мунтагировы. Вот сейчас, в общем, Вадик Мунтагиров – это один из самых, говорят, дорогих танцовщиков мира. Вот этот Вадик, он танцует в Ковент-Гардене в Лондоне. Закончил отец нашу школу, и Вадик, и его сестра. Но Вадик не доучился, там папа его отправил после как раз конкурса лозаннского, это, в общем-то, единственный такой случай, когда… Ну там родители, потому что Вадик сам этого бы не сделал, он очень боялся там, в Ковент-Гардене потерять школу Юрия Михайловича Сидорова, классическую, русскую школу, его школу. Поэтому, ну я просто могу перечислить… В прошлом году, когда мы хотели сделать такую выставку в театре по династиям, то завмузея сказал: «Людмила Дмитриевна, вы знаете, это нужно очень много времени, потому что у нас очень много этих династий». Поэтому, видите, все-таки отдают в балет часто, и сейчас у нас учится очень много детей балетных, наших ребят.

Вот так вот, друзья, имперское светское образование, оно живо, живет у нас в Перми, и очень к нам это совсем близко. Программа «Красный человечек», гость сегодняшний – Людмила Дмитриевна Шевченко, директор Пермского государственного хореографического училища, легендарного училища. Спасибо, что вы были сегодня с нами!

– Спасибо вам за приглашение!

_______________________

Программа вышла в эфир 6 сентября 2016 г.


Обсуждение
3459
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.