Верхний баннер
19:54 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.37 € 99.53

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

13:57, 17 апреля 2017

«Первые два года моей работы в качестве главы администрации Чернушинского района были периодом непопулярных решений. Нужно было консолидировать ресурсы, рассчитываться с долгами. Не поверите, но под арестом находилось даже здание муниципальной администрации!», - Олег Хараськин

«Первые два года моей работы в качестве главы администрации Чернушинского района были периодом непопулярных решений. Нужно было консолидировать ресурсы, рассчитываться с долгами. Не поверите, но под арестом находилось даже здание муниципальной администрации!», - Олег Хараськин
«Первые два года моей работы в качестве главы администрации Чернушинского района были периодом непопулярных решений. Нужно было консолидировать ресурсы, рассчитываться с долгами. Не поверите, но под арестом находилось даже здание муниципальной администрации!», - Олег Хараськин
Добрый день, дорогие друзья. На «Эхо Перми» прямой эфир, меня зовут Артем Жаворонков, Мария Зуева за звукорежиссерским пультом. Сегодня в гостях нашей студии Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института регионального, муниципального развития поддержки общественных инициатив. Олег Алексеевич, добрый день.

Добрый день, Артем.

Начать мне все-таки хотелось бы с той должности, благодаря которой вы известны в публичном пространстве, по крайней мере, последнего времени. Долгое время вы возглавляли приемную президента Пермского края, руководитель аппаратом главного федерального инспектора в нашем регионе. А вот сейчас научная работа, это целый институт, о котором хотелось бы сегодня поговорить несколько подробнее. Но все-таки, смена рода деятельности – это планомерный этап развития карьеры, личности?

Добрый день еще раз, уважаемые радиослушатели. Конечно, все-таки считаю, что периодически нужно отходить от работы во власти, с одной стороны. С другой стороны, желание заняться творчеством, в том числе, вопросами развития Пермского края, это желание было давнее, причем гораздо раньше, чем когда я ушел из аппарата приемного президента.

Если посмотреть на всю вашу карьерные лестницу, на всю последовательность событий, много любопытных нюансов. Вы возглавляли район, вы работали заместителем генерального директора крупной структуры в нефтегазовой отрасли, и так или иначе это смена происходила, как мне кажется, достаточно последовательно. Но все-таки заложено, все же было гораздо раньше. Вы пермяк по происхождению?

Нет, я родился в городе Чернушка.

Ваш родной – Пермский край. И несколько возвращений было в Чернушку, в том числе, в качестве главы Чернушинского муниципального района.

Вообще, моя такая стандартная работа началась с Чернушки. Окончил Пермский институт сельскохозяйственный факультет и поехал на работу в родной район, в родной город. И там вся работа, все становление начиналось: это работа в хозяйстве, общественно-политическая работа – депутат земского собрания, глава района, поэтому оттуда все начиналось.

Говорят, что люди, которые не столичного происхождения, применительно к Пермской области, достаточно сложно пробиваются сквозь завесу различных препон, которые могут возникнуть в большом городе. Вам это удалось. Но хотелось бы, чтобы вы несколько слов сказали о Чернушке как вашей родине с того момента, как вы появились там на свет, как вы учились, и почему сельское хозяйство было выбрано вами в качестве направления деятельности?

Все достаточно стандартно для такого нашего советского периода. Родился в 1968 году в Чернушке, школа, армия два года на Сахалине, на днях отмечали день войск воздушной обороны, учеба в сельхозинституте. Но еще в 7 классе появилась мечта стать председателем колхоза, посмотрел тогда фильм про поддержку государственных реформ, продовольственные программы, «Надежда и опора» фильм назывался. Тогда я школьником 7 класса посмотрел этот фильм в кинотеатре, очень трогательно внутри себя вышел и понял, что это будет мое будущее, моя судьба, я буду работать в этой отрасли, когда-нибудь буду руководить одним из хозяйств Чернушенского района и буду очень счастлив от того, чем я буду заниматься.

Слушайте, но времена же изменились. И в начале 90-х, насколько мне известно, в биографии есть, в публичных источниках информации, желание стать фермером. А это же другое совершенно представление, нежели то, которое было в детстве, о том, как работать на земле. Рыночные отношения у нас очень тяжелые именно в этой отрасли. Мне кажется, что у нас нет возможности свободно говорить до сих пор о полноценных, полноправных рыночных отношениях в сельском хозяйстве.

Вопрос очень хороший. На самом деле, вроде бы была мечта, и работать было интересно в хозяйстве главного экономического завхоза, в который поступил, работал. Но в какой-то момент я почувствовал, что есть внутренние силы. Как раз пошло фермерское движение, и, пообщавшись со старшими товарищами, которые работали фермерами на тот период, они сказали: «Время не теряй, давай присоединяйся». Работы много, работа интересная, поддержка была неплохая на начало 90-х годов. И тогда принял такое решение, которое не очень поддерживала моя семья, родители считали, что надо в совхоз идти, там работать, фермерство, все это было не очень надежно. Но черта характера идти на риски, но делать то, что тебе будет интересно и хочется. У меня было большое воодушевление, вдохновение, и я, в принципе, никогда об этом не жалел, и понимал, что я принял правильное решения, став главой фермерского хозяйства.

Вы говорили о поддержке. Речь идет о поддержке со стороны партнеров коллег или со стороны государства? Для меня удивительно, о какой поддержке со стороны государства в начале 90-х в фермерском хозяйстве может идти речь.

Поддержка была в те годы, это было первое фермерское движение, и оно в истории уже немножко забылось, но поддержка была. Поддержка была очень серьезная, помогали техникой и так далее. Я тогда приобрел первый грузовой автомобиль, на котором мы начинали свою работу. Потом, поддержка была, и движение фермерское было. Из фермеров того времени может быть осталось очень мало в Пермском крае, единицы с того времени. Но они есть, еще с первой волны фермеров Пермского края и России в целом. Поддержка была.

Все-таки конец 90-х, и вам удалось добиться своей цели, у вас же обанкротившееся, но крупное сельскохозяйственное предприятие, я имею в виду Алексеевскую компанию. Она же занималась сельским хозяйством?

Нет, она занималась строительством и деревообработкой. Это была бывшая межколхозная строительная организация «МСО». Когда она уже обанкротилась, директор пригласил меня, сказал: «На коленях уже стоим, плашмя лежим, Алексеевич, забирай нас с потрохами, что-то делай».

Не страшно было ввязываться в эту историю, это было начало дефолта, достаточно сложная экономическая ситуация для страны?

Любой такой шаг, конечно, требует определенной ответственности, и понимаешь риски. Это был 1996 год, но тогда я для себя решение такое принял, даже во многом это было внутреннее, что все обвалится, пропадет, но такой шаг был тогда сделан.

Жалко?

Жалко, конечно. И мои партнеры по бизнесу меня не понимали: «Зачем ты лезешь в это производство, сейчас гораздо проще можно зарабатывать», посчитал, что это правильный шаг. И сейчас это эффективно работающее предприятие, хотя я ушел из него, когда уже назывался главой района. Потом свои доли акций продал, вышел из этого бизнеса, но оно до сих пор работает. Мимо проезжаю, вижу, понимаю, что тогда этот шаг был сделан правильно, сохранили мы тогда.

Поговорим именно о поддержки сельского хозяйства в 90-е годы, удивительно для меня, что был порыв помочь развитию сельского хозяйства. Но потом, к началу 2000, с этим стало все хуже и хуже, насколько мне известно. Потому что в тот период я уже наблюдал за тем, что происходит вокруг, жил в деревне. И вы, получается, переключились, перешли на сторону тех, кто определял, какой должна быть поддержка, ее форма? Сначала вы избирались в земское собрание в 2001 году.

Я депутатом избирался в 1996 году, повторно избирался в 1999 году депутатом земского собрания Чернушенского района, а потом уже в 2001 году я избирался главой района.

И в ваших руках оказалась возможность, инструмент, чтобы каким-то образом поддержать не только сельхозпроизводителя, а вообще развитие района. Вы называли его образцовым по некоторым направлениям, например, по дорогам. Об этом тоже хотелось бы с вами отдельно поговорить, потому что эта беда не ушла от нас. Оказавшись в кресле руководителя района, вы помните, с чего вы начали? Мне бы хотелось, чтобы вы первое решение озвучили. Всегда было интересно, заходит человек после избрания руководителем района, и точно не кофе просит у секретарши.

Проблем было очень много на тот период, это же был конец 90-х годов. Страна только выходила из этого лихолетья. Поэтому проблемы были очень серьезные в районе практически по всем отраслям. Практически обанкротившееся коммунальное хозяйство, муниципальное предприятие, тяжелая ситуация была в сельском хозяйстве, практически половина была почти банкротами, другие обанкротились. Одной из первых проблем, с которой мне пришлось столкнуться, это общение с судебными приставами. Потому что здание администрации района было арестовано за долги. Ко мне раз в неделю приходил начальник из службы судебных приставов и говорила: «Олег Алексеевич, что делать будете?». Я говорил: «Галина Николаевна, вы же понимаете, что я в одночасье не решу эту проблему, давайте будем реструктурировать задолженности и так далее». Поэтому, элементарно приходилось с этого начинать, это был 2001 год.

Я видел ваше интервью с коллегами нашими из «Звезды», и вы говорили вскользь, что приходилось несколько раз сталкиваться со своими бывшими партнерами по бизнесу в ранге руководителя муниципального района. И не всегда ваши решения были спокойно восприняты вашими партнерами, коллегами. Все равно приходилось каким-то образом сталкиваться, ведь интересы района – это одна история, интересы конкретного бизнеса – другая история. Как удалось эту проблему разрешить? И морально, и физически, в процессе реализации определенных планов.

Это было очень не просто. Причем, это было не только с партнерами по бизнесу, а в принципе, с теми, кто был в районе, с бизнесом, предпринимателями. Потому что меры приходилось принимать непопулярные. Вообще 2001 год – 2003 год, это был период, первые два года моей работы в администрации района. Это были годы очень непопулярных решений. И была ситуация очень тяжелая. В нефтяной отрасли, нефтяники в то время провели большое сокращение рабочих мест, изменение налоговой льготы. И пришлось пережить непростые годы.

Арендная плата, насколько мне известно, тоже была для предприятия поднята. И это были очень непопулярные меры.

Непопулярные меры, но так было необходимо. Потому что для всех это должно быть доступно, а так в аренду сдавали, а она в 5-6 раз меньше арендной стоимости. Понятно, что это вопрос коррупции, это создавало почву для каких-то злоупотреблений. Кому-то достанется супердешевая аренда муниципальных площадей, для того, чтобы эту темы снять, было принято решение в 6 раз поднять арендную плату до уровня рыночной стоимости, и уже это сокращало коррупционные злоупотребления.

Окна вам потом не били после этих мер?

Окна не били, но ситуация была очень сложной, даже в отношении бизнеса, и так далее. Потому что нужно было собрать ресурсы, с долгами рассчитаться, которые были в бюджете района. Со временем люди поняли, что это меры тяжелые, непопулярные, но вынужденные, которые нужно было делать. По-медицински нужно было брать скальпель и вырезать. Были непростые годы для всех, на самом деле.

Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института муниципального развития и поддержки общественных инициатив в гостях студии «Эха» сегодня. Мы прервемся на короткую рекламу, буквально через 2 минуты снова в этой студии, не переключайте радиоканал.

Продолжается эфир «Эха Перми» Артем Жаворонков у микрофона, Мария Зуева за звукорежиссерским пультом. Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института муниципального развития и поддержки общественных инициатив сегодня у нас в гостях. Еще несколько слов мне все-таки хотелось бы о вашей работе в Чернушенском районе. Одним из главных достижений, это отмечают сторонние эксперты, которые работали вместе с вами. Удалось с некоторыми их них поговорить, говорили о дорожном строительстве, ведь тогда в разрухе, мы все помним, что тогда происходило на улицах краевой столицы. Эти акции «Мы скорбим по Пермским дорогам», но не везде было так. И вам удалось, по крайней мере, дорожную отрасль своего района вытащить из небытия. И некоторые из тех дорог, которые были построены при вас, до сих пор функционируют.  По крайне мере, в пригодном виде, по сравнению, как было у ваших тогдашних коллег муниципальных районов.

Одна из проблем, это были дороги. Точнее не только дороги, а уровень благоустройства, в целом, и не только в городе Чернушка, а по всему району. Поэтому, конечно, стояла задача навести порядок, и на переговорах обсуждения проблем с дорожниками, это были муниципальные предприятия. Вопрос один был: «Денег мало, все что есть, потому что денег не хватает». Я понимал, что деньги эти нужно найти, деньги нашли, нашли деньги не малые. Существенно увеличили финансирование.

А где?

В том числе, от собранных доходов, арендных плат. Много, что приходилось делать с точки зрения поиска дополнительных доходов бюджета района, и эти средства мы находили. Выделили то, что просили дорожники. Прошел год, два, я вижу, что ничего не меняется. Понятно, что меня это очень раздражало: и как это так, почему. Но однажды надоумили меня пообщаться с ветеранами дорожной отрасли, и за чашечкой чая кратко мне рассказали, какая должна быть технология содержания дорог и благоустройства. После этого я провел совещание, и когда начали разговаривать на профессиональном языке, а дорожнике отвечали: «Ну да», я спросил: «Почему вы этого не делаете», «Ну, не знаем, почему мы этого не делаем». Поэтому в дорожной отрасли очень важна работа профилактическая, та, которая очень дешевая, но очень важная и нужно. Это как зубы не будешь чистить, и появится кариес, если не будешь бороться с кариесом – зубы вообще выпадут. Здесь, примерно, то же самое. Поэтому, очень важно проводить текущее содержание дорог, своевременно нужно делать эти работы, пролива трещин. Мы купили минимальную технику для проведения этих работ. На первых порах приходилось самому выезжать на дороги, контролировать. Дорожники, порой, шарахались от меня, когда глава приезжает.

Вы не предупреждали заранее?

Нет, конечно, не предупреждал. И люди воспринимали это болезненно, что «не доверяете нам, Алексеевич, ездите, смотрите». Но взяв под особый контроль, личный контроль, в том числе, команду, которая работала в администрации района, управления капитального строительства, все-таки нам удалось с дорогами разобраться. На самом деле, это оказалось не так уж и сложно. Хотя мои коллеги глав района приезжали, говорили «Слушай, Олег, ты где деньги берешь? У тебя, смотри, дороги и так далее», я так, может быть, по-хозяйски. Я, кстати, такой эпизод вспоминаю, в качестве показателя. В 2005 году, тогда уже губернатором стал Олег Анатольевич Чиркунов. И он приехал в Чернушку, мы едем по городу, по объектам. И водителю в свойственной манере фразу кидает: «Дороги, кажется, хорошие», и водитель: «Да, Олег Анатольевич, хорошие». Олег Анатольевич, мне фразу кидает: «Как удается?», говорю: «Да, Олег Анатольевич, два года мне дорожники голову поморочили, кроме денег на выходе ничего. Пришлось самому разобраться, вникнуть, и считаю, что нам что-то да удалось»

Но, ведь дорожная сфера является одной из самых коррупционных, криминогенных, если считать коррупцию уголовным преступлением. Я понимаю, где замешаны большие деньги, есть подобные риски. Вот здесь не возникало желание плюнуть на все, развернуться и уйти. Потому что сейчас говорят, что некоторые вопросы непреодолимы, именно в части решения проблем коррупции дорожной отрасли.

Есть такие слова «Если не мы, то кто же?». Поэтому считаю, что нерешаемых проблем не бывает, в том числе и с коррупцией, и с дорожной отраслью. Что делать, если для кого-то получается лакомый кусок. Поэтому всегда есть возможность устанавливать контроль, и общественный контроль, и со стороны руководства, руководителя. Все-таки, я считаю, по борьбе с коррупцией – это должно происходить внутренне, всем внутренним содержанием, и в целом, руководителя, и задавать тон по всей иерархии руководящей и так далее. Поэтому, бороться можно, нужно, и я считаю, что эта решаемая задача.

В вашей карьере заметен, как раз в 2006 году, поворот, новый не в дорожной области, вы стали министром сельского хозяйства Пермского края. Проработали в этой должности два с лишним года.

2 года, даже чуть меньше двух лет.

Сменив уровень, когда невозможно, в прямом смысле, в ручном режиме работать с каждым предприятием за руку. Или все-таки возможно? Министр сельского хозяйства Пермского края, эта должность подразумевающая общение с непосредственными производителями не на уровне крупной птицефабрики, а именно с мелкими фермерами?

Общаться, конечно, было нужно. Общался, выезжал, и единственный случай, когда отказал, но там вопрос был, который не решаемый. Единственный раз, когда отказал, потому что не о чем разговаривать, все и так уже сказано. А так, работа была допоздна. И как там, в песне «Порой спали по часу в сутки». Была напряженная, ответственная, интересная работа. Но встрече были, и не только с руководителями крупных предприятий, но в том числе, и с фермерами, и руководителями других сельхозпредприятий.

Я опять обращаюсь к интервью, которое вы дали нашим коллегам в «Звезде». Вы говорили, что разны уровни управления порой меняют отношение с теми процессами, которые можно регулировать в ручном режиме, находясь в ранге главы муниципалитета. 2 года работы в министерском кресле, это помимо того, что опыт, возможность похвастаться какими-то достижениями? Так обычно и делают. Мне бы хотелось спросить вас о том, что все-таки не успели сделать за этот период? Ведь потом была совершенно другая работа, а два года для министра, вроде как мало.

Да, я считаю, что период был совсем небольшой, всего два года. Я считаю, что тогда мы многие процессы запустили, с точки зрения и крупных сельхоз предприятий, каких-то инвестиционных проектов. Поэтому, какие-то плоды не удалось увидеть в мою бытность. Но в дальнейшем, я очень внимательно относился к тому, что происходит в отрасли, и поддерживаю отношения с руководителями сельхозпредприятий. Которые отзванивались, рассказывали «Олег Алексеевич, помните, заложили такую-то ферму, такой-то объект, все запустили». Недавно встречал, один рассказывает «Олег Алексеевич, роботов поставил», я говорю «Молодцы». Все-таки удается отслеживать эту ситуацию, радоваться, там где что-то получается. Понимаю, где-то что-то не получилось, есть и такие примеры, и так про себя думаю, если бы тогда я продолжил работу, может быть, этого бы и не произошло. Об этом трудно судить, может быть, на то были объективные обстоятельства, где какие-то проекты не были запущены до конца, и все хозяйство пришлось приостановить.

Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института муниципального развития и поддержки общественных инициатив сегодня у нас в гостях на «Эхо Перми». Мы вновь вынуждены прерваться, краткие, короткие новости от наших федеральных коллег, и мы вернемся в эту студию через 4 минуты.

Приветствую всех слушателей «Эха», которые только что к нам присоединились. Напоминаю, в гостях на нашей радиостанции сегодня Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института муниципального развития и поддержки общественных инициатив. Меня зовут Артем Жаворонков, Мария Зуева за звукорежиссерским пультом. Все-таки есть у меня неудовлетворенность по части вашего ответа на вопрос о работе в министерстве сельского хозяйства. Хорошо, обычно корректно обходят свои достижения, но почему бы все-таки не похвастаться. Если я говорил вам о неудачах перед паузой, то сейчас, тогда были достаточно жирные годы, все-таки удавалось сделать, потому, как страна начинала приходить в себя после встряски конца 90 –начала 2000.

Надо напомнить о том, что тогда сельское хозяйство было объявлено национальным проектом развития. И средства были очень серьезные, федеральные и региональные. То, что нам удалось в эти годы запустить, это был проект очень востребованный «100 миллионов – 100 ферм», для предприятий, которые не могли начинать строительство крупных комплексов, но готовы были дальше развиваться. Этот проект был нами, командой того периода, министерством сельского хозяйства, запущен, мы тогда ввели доплаты для студентов, заканчивающих не только сельхозинституты, в том числе, и средние профессиональные учебные заведения. Подъемные тем, кто захотел поехать на работу в сельское хозяйство. Выплата по поддержке кадрового потенциала. Мы тогда ввели поддержку вышедших на пенсию, началось строительство 12 комплексов, часть из них в эти годы были завершены. У нас была хорошая поддержка покупки техники, до 70 процентов субсидировалось из краевого бюджета.

Я очень хорошо помню, тогда очень часто начал ездить в сельскую местность, к друзьям на дачу, в конкретный Нытвенский район. Я был крайне удивлен, тогда учился в университете, оканчивал его, был удивлен канадскими, немецкими комбайнами, тракторами на полях. Причем, говорили, что с ними возникают проблемы, у них стоят датчики, которые ловят камни, и постоянно они тормозили, чтобы не сломать оборудование. А потом надо было поля очистить, чтобы техника могла работать нормально. Получается, техника иностранная хорошего качества, это следствие тех программ, которые были запущены при вас?

Олег: Да, в мою бытность, начиная еще до нас, с 2006 года по 2008 год. Была у нас субсидия на покупку техники, до 70 процентов, для сельхозпредприятий. В дальнейшем ее отменили, перевели по продуктовку, то есть, деньги выделялись хозяйству. Я считаю, что это была правильная мера, и считаю, что ее нужно возрождать. Техники сейчас покупается гораздо меньше.

Вы несколько раз в средствах массовой информации критиковали нынешнее положение сельского хозяйства. Говорили о том, что Пермский край обеспечивает себя по сельхозпродукции только картошкой и курятиной, а во всех остальных направлениях у нас спад. Собственно, 10 лет прошло с тех пор, как вы перестали руководить сельским хозяйством. Это что, не смогли удержать наследие, заложенное в те годы? Или просто человеческий фактор сказался? А может быть, какая-то системная проблема закралась в решение вопросов сельского хозяйства в Пермском крае?

Ситуация меняется, и не везде она меняется в лучшую сторону. Есть районы более успешные. Я знаю Кунгурский район, там все поля обрабатываются, таких порядка 5-6 районов. В большинстве районов, к сожалению, спад продолжается, это сильно бьет по положению сельских жителей, это с точки зрения трудоустройства, налогооблагаемой базы. Я считаю, что во многом эта реформа 131 федерального закона нам боком не вышла. Потому что налоговая база в сельских поселениях должна рождаться от сельхозроизводства. Там, где сегодня идет спад производства, у глав поселений есть только одни обязательства, нет для развития  полномочий, денег нет. Тут нужно рассматривать все в комплексе, поэтому ситуация остается очень тяжелой, все мы это видим и понимаем. Даже просто проезжая по полям, по дорогам Пермского края, мы видим зарастающие поля, их становится все больше. Есть успешные, конечно, Нытвенский район, потому что там есть такой самородок, Попов Владимир Степанович, он вокруг себя опять хозяйство собрал, успешно руководит агрохолдингом, таких самородков у нас не так много в Пермском крае.

Я к чему веду, Пермский край – опорный край державы, как и весь Урал. Тяжелая крупная промышленность сосредоточена в городах. А муниципалитет продолжает и на сельское хозяйство опираться. И институт, который вы создали, руководителем которого вы являетесь, это все-таки институт, если следовать из названия, регионального муниципального развития. И это для меня очень важно, общественной инициативы. Недавно говорили о программах софинансорования, различных муниципальных проектов. И оказывается, что у нас муниципалитеты сегодня не готовы, чтобы что-то предложить краевой столице, даже если сеть паритетное софинансирование. Инициативы у нас есть у муниципалитетов за пределами черты города Перми?

Инициативы, конечно, есть. Не всегда они получают поддержку на уровне самого муниципалитета. Тут присутствует инертность. Инициативы нужно не только поддерживать, их еще нужно инициировать, чтобы люди понимали, что есть возможность обратиться в органы власти. Мы ни в коем случае не хотим нашим институтом подменить существующие органы власти, но нашей задачей является, через идеи, встречи, круглые столы инициировать эти общественные инициативы. Это касается не только территории Пермского края, в том числе города Перми, это основа любого общества, любого государства – общественная инициатива. Если люди не захотят менять свою жизнь в лучшую сторону, то мы понимаем, что ничего произойти не сможет. Не сможет власть сегодня сделать все, и сделать правильно то, что нужно сегодня для территории. Поэтому, когда давали название институту, мы на эту тему очень долго дискутировали. Название длинное появилось, но мы настояли, что нужно добавить общественных инициатив. Потому что это краеугольный камень. Вопрос регионального муниципального развития, основа – общественная инициатива. Если люди захотят что-то менять в своей жизни, в своем дворе, поселке, деревне, городе, то ничего власть сама сделать не сможет. Это краеугольный, ключевой вопрос – общественные инициативы.

Почему, когда вы собирались, предполагали перед собой такие проблемы, именно институт был выбран формой организации единомышленников для продвижения этих идей, для поддержки инициативы, для создания инструмента этой инициативы в муниципалитетах, регионах Пермского края?

Институт предусматривает не только работу общественную, в том числе работу образовательную. Мы будем заниматься проведением учебы, семинаров, круглых столов.

Это значит, что вы объединили профессионалов определенного уровня?

Профессионалов в составе института, правления института, и поддерживаем те инициативы, которые сегодня могут быть. Это не только от граждан Пермского края, в том числе, от органов власти, местного самоуправления. Это дискуссия, это диалог. Мы считаем, что в этом уже будет польза нашей деятельности, и это для нас главное.

Состав правления. Если не секрет, в него вошли специалисты разнопрофильного плана. У вас опыт работы в министерстве, вы были федеральным чиновником Пермского края, руководили муниципалитетом. То есть, по любому вопросу. Как Жванецкий рассказывал на встрече с Путиным. По разным вопросам можно обращаться к вам. Кто еще вместе с вами работает в этом институте?

В составе правления есть мои бывшие коллеги из разных отраслей и направлений. Есть представители, силового правоохранительного блока, которые сейчас не состоят на госслужбе, но есть опыт и желание что-то сегодня предлагать и делать. Поэтому, люди разные. Есть из преподавательской среды, из ученого сообщества Пермского края, то есть, люди не равнодушные. Это площадка для того, чтобы собраться, обсуждать, предлагать и делать.

Лозунг получился, его можно на знамена поднимать, дай Бог. Потому что, насколько мне известно, когда мы находимся в информационном пространстве, и очень часто не хватает последнего пинка под зад, для того, чтобы каким-то образом инициировать важные начинания на муниципальном, региональном уровне. И дай Бог, чтобы ваше сообщество профессионалов могло способствовать развитию нашего региона, в первую очередь.

Олег Алексеевич Хараськин, руководитель института регионального муниципального развития поддержки общественных инициатив был гостем студии «Эха Перми» сегодня в среду 12 апреля. Олег Алексеевич, большое спасибо, я надеюсь, что не последний раз видимся в этой студии.

Спасибо, Артем, спасибо, уважаемые радиослушатели. Я очень надеюсь, что встречи у нас еще будут, потому что есть о чем нам поговорить, что будет интересовать сегодня радиослушателей.

Думаю, вам сейчас вопросы набросают. У нас активная часть пермяков является слушателями «Эха», мы гордимся нашими слушателями. Я думаю, что вопросы обязательно будут, а я вам их переадресую. Спасибо больше, еще раз. До встречи.

Спасибо.

Программа вышла в эфир 12 апреля 2017 года


Обсуждение
3634
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.