Игорь Аверкиев объяснил в эфире "Эха" свой выход из политсовета

Игорь  Аверкиев:  Замечательно  у  меня  дела.  Свободно  очень. 

Роман  Попов:  А  что  же  вы  из  политсовета,  Игорь  Валерьевич,  причем  так  громко? 

Данил  Постаногов:  Ну  пока  не  громко,  пока  еще  только  в  печатном  виде. 

Роман  Попов:  Да  ладно.  Я  уж  посмотрел,  фейсбук  кишит,  кипит. 

Игорь  Аверкиев:  Я  хотел,  конечно,  сделать  это  тихо  и  подкрадывался  к  этому  последний  месяц  весь.  Но  я  понял,  что  тихо  не  получится,  поэтому  уж,  как  получится.  Там  история,  с  одной  стороны,  простая.  Действительно,  прежде  всего,  это  не  политический  какой-то  особенный  жест  с  моей  стороны.  Просто  ситуация  там  не  изменилась  и  с  Басаргиным,  и  с  политсоветом.  То  есть  изначально,  когда  только-только  новый  губернатор  пришел,  там,  помимо  прочего,  было  таких  два  важных  для  меня  окна  возможностей,  небольших,  правда,  но  важных.  Было  понятно,  что  есть  возможность  каким-то  образом  заново  сформулировать  культурную  политику  при  Басаргине.  И  второе:  была  такая  небольшая  возможность,  что  все-таки  получится  в  Пермском  крае  провести  такую  свою  реформу  местного  самоуправления.  Собственно  говоря,  из-за  этих  двух  окон  я  и  вошел  в  политсовет,  когда  пригласили,  и  в  коллегию  при  министерстве  культуры.  Но  по  тому,  как  разворачивалась  работа  в  политсовете,  и  как  сейчас  разворачивается  работа  по  культурной  политике,  я  понял,  что  никаких  серьезных  стратегических  изменений  ни  в  сфере  культурной  политики,  ни  в  реформе  местного  самоуправления  не  будет,  это  уже  точно  и  понятно.  Соответственно,  мне  просто  нечего  делать  в  политсовете.  Плюс,  вообще,  любая  ситуация  неприятна,  когда,  скажем  так,  тобой  манипулируют  в  том  смысле,  что  политсовет,  действительно,  стал  всего  лишь  пиар-мероприятием  новой  администрации,  и  участвовать  в  таких  вещах,  конечно,  глупо,  ненормально.  Я  и  вышел. 

Данил  Постаногов:  А  что  конкретно,  какие  шаги,  которые  были  сделаны,  либо,  наоборот,  не  сделаны,  дали  вам  понять,  что  оба  эти  окна  закрыты? 

Игорь  Аверкиев:  Прежде  всего,  про  реформу  местного  самоуправления.  Мы  с  самого  начала,  когда  только  было  первое  заседание  политсовета,  предложили  губернатору  сконцентрироваться  реально  на  именно  этой  реформе,  тем  более,  что  возможности  есть.  Регион  достаточно  самостоятельный,  формально,  по  крайней  мере.  Получили  согласие.  И  я  тогда  возглавил  эту  рабочую  группу  политсовета  по  реформе  местного  самоуправления,  но  тут  же  начались  все  эти  не  очень  приятные  вещи.  То  есть  мы  разрабатывали  концепцию  реформы,  а  в  это  время  вовсю  Законодательное  собрание  принимало  нормативные  акты,  которые  параллельно  запускали  иную  реформу  местного  самоуправления,  основанную  на  реформировании  административно-территориального  ???????(неразборчиво)  и  все.  Это  ненормально.  Если  уже  все  решения  приняты,  то  зачем  мы  занимаемся  разработкой  еще  чего-то?  Затем  само  это  оттягивание  на  четыре  месяца,  по  сути  дела,  политсовет  замер,  хотя  первоначально  договаривались,  что  свои  наработки  по  реформе  местного  самоуправления  мы  представили  еще  в  конце  октября.  И  они  уже  были  готовы.  То  есть,  соответственно,  было  ясно,  что  серьезно  этим  никто  заниматься  не  будет.  И  самое  последнее  было,  это  когда  мы  все-таки  не  мытьем,  так  катаньем  заставили  губернатора  провести  политсовет.  Заставили  в  том  смысле,  что  он  из  вежливости  согласился  его  все-таки  провести,  посвященный  этой  теме.  И  буквально  на  следующий  день  после  того,  как  мы  все  свои  предложения…  ну  не  все,  а  некоторые,  основные  изложили,  на  следующий  день  прошла  информация  о  том,  что  руководителем  министерства  по  региональному  развитию,  то  есть  отвечающим  за  местное  самоуправление,  будет  Александр  Кузнецов,  это  сегодняшний  лидер  Пермского  района.  Это  человек,  в  моем  представлении,  вообще  абсолютно  неспособный  что-либо  реформировать  в  местном  самоуправлении,  мягко  говоря. 

Роман  Попов:  Отчего?  Вы  это  связываете  с  его  личными  качествами? 

Игорь  Аверкиев:  Я  это  связываю  с  тем,  что  я  про  него  знаю.  Как  раз  на  этом  самом  политсовете,  который  был  посвящен  местному  самоуправлению,  был  такой  сюжет.  Мы  исходили  из  того…  да  не  только  мы,  во  всем  мире,  местное  самоуправление  –  это  такая  технология  двойного  назначения.  То  есть,  с  одной  стороны,  это  способ  самоорганизации  местных  элит  для  управления  населением,  а  с  другой  стороны,  те  же  самые  институты  работают  как  институты  влияния  населения  на  собственные  элиты.  Так  вот  мы-то  настаивали  на  том,  что  местное  самоуправление  у  нас  не  состоится  до  тех  пор,  пока  местные  сообщества  не  сформируются  как  хоть  какие-то  субъекты  политической  воли.  А  для  этого  нужно  делать  то,  другое,  пятое  и  десятое,  развивать  много  чего,  и  развивать  институты  низового  влияния.  А  представление  о  местном  самоуправлении  всего  нашего  политического  режима  и  Басаргина,  и  его  команды,  в  частности,  это,  прежде  всего,  органы  местного  самоуправления.  Это  конкретные  ????????  (неразборчиво)  структуры,  которые  и  надо  развивать.  И  весь  спор  шел  о  том,  что  органы  –  это  важно,  но  они  не  всё  местное  самоуправление,  а  нужно  развивать  и  сами  местные  сообщества.  И  там  Кузнецов  задал  вопрос,  вернее,  он  там  недоуменно  выступил,  что  он  не  понимает:  а  в  чем  разница  между  органами  местного  самоуправления  и  местным  самоуправлением?  О  чем,  собственно,  вообще,  мы  говорим?  То  есть  он,  действительно,  не  понимал  вот  этих  основных  размежеваний  в  политике  в  отношении  местного  самоуправления,  которые  сегодня  в  России  и  делают  эту  политику.   

Роман  Попов:  И  после  того,  как  такого  человека  поставили...

Игорь  Аверкиев:  Да,  да.  Я  понял,  что  все,  конечно,  там  будет  нормальное,  любимое,  и,  в  общем-то,  неплохое  для  Басаргина  поле  деятельности,  заключающееся  в  том,  чтобы  приводить  в  нормативное  состояние,  то  есть,  как  бы,  наводить  минимальный  порядок.  Это  нужно  делать,  безусловно,  в  Пермском  крае  во  всех  сферах,  но  мне-то  интересно  такое  серьезное  развитие.  Этого  точно  не  будет.  А  я  максималист  в  том  смысле,  что  мне  неинтересно,  когда  нет  серьезных  изменений.  Тем  более  в  нашем  обществе,  которое  просто  уже  настолько  застоялось,  что  скоро  уже  не  знаю,  что  будет. 

Данил  Постаногов:  То  есть  компромиссов  тут  быть  не  может?  И  как-то  работать  теперь  с  Кузнецовым  невозможно?   

Игорь  Аверкиев:  Нет,  конечно,  компромиссы  невозможны,  когда  речь  идет  о  стратегиях.  Не  бывает  стратегий  чуть-чуть  таких,  чуть-чуть  таких.  Это  все  очень  четко. 

Роман  Попов:  Вы  говорили  слово  «пиар»  применимо  к  политсовету.

Игорь  Аверкиев:  Это  все  очень  просто.  Это  изначально  было  ясно,  и,  допустим,  я,  и  мои  коллеги,  которые,  условно  говоря,  от  оппозиции  вошли  в  политсовет,  мы  понимали,  что  нас  используют.  Но  мы  и  понимали,  что  и  у  нас  есть  возможность  какая-то  в  хорошем  смысле  использовать  и  их.  Пиар  очень  простой.  Понятно,  что,  включив  нас  в  политсовет,  губернатор  демонстрировал  и  федералам,  и  местным  сообществам,  что  он  умеет  работать  с  оппозиции  ей,  что  он  грамотно  с  ней  работает,  он  с  ней  сотрудничает  и  так  далее.  И  неслучайно,  когда  было  первое  заседание  политсовета,  где-то  через  дня  два  приехал  Бабич,  это  полпред  президента  в  Приволжском  округе,  и  тут  же  политсовет  собрали,  чтобы  показать  Бабичу,  как  замечательно  оппозиция  вместе  с  властями  за  одним  столом.  Тут  все  же  умные  у  нас,  замечательно  обсуждаем  общие  темы.  То  есть  вот  это  важно  было  для  губернатора.  И  в  этом  смысле  с  точки  зрения  его  интересов  это,  действительно,  нормальный  такой  ход  политический,  но  я  готов  был  в  это  играть  до  тех  пор,  пока  мне  это  интересно,  пока  есть  какие-то  возможности.  А  когда  возможностей  нет,  то,  соответственно,  че  подыгрывать.  Надо  уходить. 

Роман  Попов:  Вы  единственный  с  таким  решением  в  политсовете,  по  вашим  данным? 

Игорь  Аверкиев:  По  моим  данным,  да.  Но  проблема  есть  перед  всеми  членами  политсовета,  перед  моими  коллегами,  которые,  так  или  иначе,  к  этой  самой  оппозиции  относятся.  Просто  я,  действительно,  чуть  больший  максималист.  Мне  нужны  глобальные  реформы,  а  если  их  нет,  то  и  пошли  все.  А  мои  коллеги  более  конструктивно  настроены,  они  готовы  и  в  рамках  политики  малых  дел  попытаться  там  еще  что-то  поделать.  И  я  считаю,  что  они  в  этом  смысле  тоже  правы.  То  есть  вопрос  в  разных  политических  темпераментах. 

Данил  Постаногов:  Насколько  они  там  продержатся  еще  пока  вот  ??????  (неразборчиво).

Игорь  Аверкиев:  Я  не  знаю,  это  нужно  у  них  у  всех  спрашивать.  Я  думаю,  что  напряженно  там  в  любом  случае  для  всех.  И,  кстати,  я  думаю,  не  только  для  моих  коллег  и  друзей,  но  и  для  многих  других  членов  политсовета.  Потому  что  ну  чего  собираться  раз  в  четыре  месяца,  и  то  под  давлением,  условно  говоря,  под  нашим.  Все  же  понимают,  что  чего  уж  совсем  фантомных-то...  Хотя,  конечно,  это  хороший  статус,  это  понятно. 

Роман  Попов:  Какими  малыми  делами  может  заниматься  политсовет? 

Игорь  Аверкиев:  Я  не  знаю.

Роман  Попов:  Значит,  вы  фигуру  речи  «для  малых  дел»  употребили  только  для  того,  чтобы  не  высказываться  невежливо  о  своих  бывших  коллегах? 

Игорь  Аверкиев:  Они  у  меня  и  сейчас  коллеги.  Нет,  в  том  смысле,  что  просто  администрация  губернатора  открыта  для  взаимодействия  вот  по  этим  самым  уточняющим  мелочам  практически  в  любой  сфере.

Роман  Попов:  Приведите  примеры. 

Игорь  Аверкиев:  Я  думаю,  что  что-то  можно  вставить  и  в  культурном  этот  самом  плане,  который  был  недавно  озвучен,  какие-нибудь  конкретные  мероприятия.  Вполне  это  возможно.  У  нас  есть  люди,  которые,  действительно,  как  я,  заведены  на  местное  самоуправление,  можно  вставить  какие-то  дополнительные  процедуры  или,  скажем  так,  алгоритмы,  по  которым  сегодня  идет  перетасовка  административно-территориальной  системы.  То  есть,  двойные,  тройные  органы,  объединение  или,  наоборот,  разукрупнение.  Вот  с  этим  со  всем,  в  принципе,  можно  работать.  И  у  нас  есть  люди,  которые  готовы  это  делать.  То  есть,  есть,  на  самом  деле.  По  реформе  госуправления,  по  тем  федеральным  трендам,  которые  связаны  с  регламентами  и  так  далее,  с  этим  тоже  можно  работать,  и  «Грани»  работают.  То  есть  всё  это  есть.  Другое  дело,  что  мне  это  неинтересно,  мне  важно...

Данил  Постаногов:  Широкими  мазками. 

Игорь  Аверкиев:  Да,  чтобы  фундамент  менялся. 

Роман  Попов:  Давайте  к  культурной  политике  сейчас.  От  политики  политики  к  политике  в  области  культуры. 

Игорь  Аверкиев:  Вы  читали,  чего  презентовала  исполняющая  обязанности,  нет?  Не  совсем  в  курсе?  В  общем,  там  особенно  нечего  читать. 

Роман  Попов:  Мы  немножечко  читали,  мы  чуть-чуть  в  курсе. 

Игорь  Аверкиев:  Это  обычный  перечень  текущих  дел,  которым  министерство  культуры  должно  заниматься  в  связи  со  своими  должностными  обязанностями,  если  таковые  есть  у  министерства.  Там  повышение  зарплаты,  поддержка  патриотизма,  юношества,  ну  все  там  это  есть.  Нету  самого  главного,  что,  допустим,  для  меня  было  важно  и  опять-таки  для  моих  коллег,  которые  в  сфере  культуры  пытались  какие-то  предложения  делать,  Агишева,  Печенкин  и  так  далее.  Мы  настаивали,  прежде  всего,  на  приоритетах  в  сфере  культуры.  То  есть  поддерживать  все  невозможно.  Более  того,  у  нас  есть  там  такое  количество  богаделен  всяких  в  этой  сфере,  что  их  просто  терпеть  невозможно.  Понятно,  что  ликвидировать  тоже  нельзя,  но  нормальный  план  по  тому,  что  с  этим  делать,  необходим.  А  это  невозможно  без  приоритетов.  Министерство  должно  с  этого  начать,  потому  что  денег  очень  мало.  Их  можно  только  концентрировать  на  чем-то.  Этого  самого  главного,  этих  приоритетов  нет.  Вот  это  и  смущает.  ???????  (неразборчиво)  как  всегда,  будет  ровненьким  слоем  размазывать  по  всем.  Потом  там  они  хвастаются  тем,  что  они  собираются  повышать  заработную  плату.  Но  невозможно  всем  повышать  заработную  плату.  Это  возможно,  но  это  глупо,  поскольку  там  совершенно  разные  институции.  Поэтому  нужно  четко  сказать,  кого  мы  в  большей  степени  поддерживаем,  кого  нет.  Мы  предполагаем,  что  постепенно  эти  категории  работников  просто  уйдут.  Плюс  честность  очень  важна.  Особенно  в  вопросе  о  заработной  плате.  В  общем,  там  этого  ничего  нет.  Не  говоря  уже  о  том,  что,  вот,  вы,  если  почитали,  понятно,  в  чем  будет  там  изыск  культурной  политики?  Вот  что  в  ней  будет  такого  особенного,  что  отличало  от  предыдущего  периода,  и  чем  нас  будет  отличать  от  соседних  регионов?  Ничего  там  этого  нет.  Серость,  непонятность.  А  после  нашествия  культрегеров  мы  просто  обязаны...

Данил  Постаногов:  Делать  все  лучше.

Игорь  Аверкиев:  Не  лучше,  а  также  ярко,  но  по-другому.  Как  иначе-то?  И  в  этом  смысле  я  благодарен  Гельману  в  том,  что  он  просто  иные  стандарты  привнес,  а  эти,  я  имею  сегодняшнее  министерство,  этого  даже  не  замечают,  что  мы  уже  в  иной  ситуации.  Все,  как  всегда.  Есть  бюджетные  обязательства,  и  они  там  чего-нибудь  шебуршатся  помаленьку. 

Роман  Попов:  Давайте  спасем  фестиваль  «Белые  ночи»,  и  не  будем  его  проводить  в  2013-м  году  -  сказал  мне  однажды  один  очень  важный  товарищ,  и  глубокоуважаемый,  кстати,  мною  в  области  современной  пермской  культуры,  культурной  политики.  Просто  попросил  не  транслировать  его  имя.  Он  сказал:  давайте  спасем  фестиваль  «Белые  ночи»,  и  не  будем  его  проводить  в  13-м  году,  потому  что  мы  не  успели  его  подготовить.  Нужно  честно  признать,  что  мы  выбросим  деньги  на  ветер  и  дискредитируем  идею  великолепного  фестиваля. 

Игорь  Аверкиев:  Отлично.  Если  это  так,  то  я  за  его  предложение.  Другое  дело,  что  он  нуждается  в  очень  серьезном  переформатировании.  То  есть  месяц  фестиваль  не  проводится.  Это  не  в  том  дело.  Если  это  так,  то  замечательно.  Просто  я  знаю,  я  думаю,  что  я  знаю,  как  власти  устроены:  это  значит,  что  кто-то  сидит,  какой-то  начальник  в  культуре  или  даже  губернатор,  который  знает,  что  у  него  в  городе  будет  летом  в  14-м  году.  Да  ни  фига  они  этого  никогда  не  знают. 

Роман  Попов:  Марат  Гельман  говорил,  что  то,  что  происходило  в  июне  12-го,  было  запланировано  в  сентябре  11-го. 

Игорь  Аверкиев:  Все  правильно.  А  тут  за  два  года  планируют,  что  в  этом  году  мы  не  будем,  а  вот  через  него  уже  будем.  Просто  сегодня  нету  в  сфере  культуры  ответственных  лиц,  которые  взяли  бы  на  себя  ответственность  работать  в  таком  горизонте.  Поэтому  это  благие  пожелания.  Да,  не  будет  в  13-м,  но  никто  не  гарантирует,  что  будет  в  14-м.  Более  того,  по  тому,  как  разрушается  культурная  среда  сегодня...  вернее,  как  она  не  изменяется  к  лучшему,  вообще  нет  никаких  гарантий,  что  кто-то  вообще  в  состоянии  будет  делать  крупные  фестивали  у  нас  в  14-м  году,  между  прочим,  потому  что  вот  если  все  будет  так,  как  есть. 

Данил  Постаногов:  У  нас  министра  до  сих  пор  нет,  несмотря  на  то,  что  какие-то  программы  они  там  обсуждают. 

Игорь  Аверкиев:  Не  какие-то  программы...

Данил  Постаногов:  Развитие  на  ближайшие  годы. 

Игорь  Аверкиев:  Поэтому  я  думаю,  что  все-таки  уже,  видимо,  остановились  на  том  и.о.,  который  сегодня  есть.  Я  прошу  прощения,  забыл,  как  зовут  эту  милую  женщину. 

Данил  Постаногов:  Госпожа  Ефремова. 

Роман  Попов:  Я  сейчас  еще  больше  прошу  прощения,  но  это  та  самая  Анастасия  Ефремова,  про  которую  Марат  Александрович  Гельман  в  свое  время  в  ЖЖ  написал,  как  про  Настю.  И  вот  мы  этот  собирательный  образ  использовали.  Кто  у  вас  главный?  У  нас  Настя  нынче  главная. 

Игорь  Аверкиев:  Ну  вот,  видимо,  так.  Хотя,  конечно,  она,  может  быть,  замечательный  человек,  но  по  тому  продукту,  который  она...  и,  кстати  сказать,  как  по  старому,  даже  не  по  гельмановскому,  а  вообще  по  русско-бюрократическому,  в  тишине  тайно  они  разрабатывали  вот  эти,  в  общем-то,  свои  простенькие  штучки,  тоже  о  многом  говорит. 

Роман  Попов:  Егор  предлагает  нам  на  ICQ  еще  и  оправдание  за  довольно  здравую  идею.  Я  напомню,  что  один  очень  уважаемый  мною  персонаж  пермской  культуры  предлагал  спасти  фестиваль  «Белые  ночи»  словами  «давайте  спасем  фестиваль,  не  будем  его  проводить  в  13-м,  потому  что  мы  не  успели».  И  вот  Егор  нам  пишет,  что  этот  здравая  идея.  И  оправдание:  давайте  отменим  фестиваль,  чтоб  сосредоточиться  на  городском  юбилее.  Потом  уже  фестиваль  проведем  на  следующий  год. 

Игорь  Аверкиев:  Егор,  почитайте  программу  этого  несчастного  нашего  юбилея,  что  там  сосредотачиваться  особенно  не  на  чем. 

Роман  Попов:  Самое  страшное,  что  если  мы  в  этом  году  будем  проводить  фестиваль  «Белые  ночи»,  его  программа  будет  не  лучше. 

Игорь  Аверкиев:  Де  нет,  я  не  спорю,  ради  бога.  Просто  вполне  возможно,  что  это  ход.  Пусть  этот  ход  не  успокаивает  тех,  кто  рассчитывает,  что  в  14-м  году  вернутся  настоящие,  хорошие  «Белые  ночи»  лучше  предыдущих.  Это  абсолютно  не  гарантировано.  Я  только  про  это.  Чтобы  это  было,  нужно  заниматься  реально  ??????  (неразборчиво)  культурой  сегодня.  Оно  должно  быть  иным,  чем  оно  есть  на  самом  деле.  Думать,  что  оно  сегодняшнее  сможет  сделать  в  14-м  году  что-то  хорошо,  по-моему,  бессмысленно.

Роман  Попов:  Чем  нужно  заниматься  министерству  культуры? 

Игорь  Аверкиев:  Понятно,  что  оно,  с  одной  стороны,  должно  поддерживать  на  плаву  то,  что  уже  есть.  А  с  другой  стороны  оно  должно  вычленить  два-три  приоритета  и  долбить  их  до  совершенно  шикарного  состояния  отрасли  именно  в  этих  приоритетах. 

Роман  Попов:  Примеры  приоритетов. 

Игорь  Аверкиев:  Самое  простое.  Допустим,  у  нас,  чем  и  грешили  культрегеры,  у  нас  совершенно  не  занимались  выращиванием  местных  талантов.  Серьезным  выращиванием.  Условно  говоря,  если  мальчик  художник,  он  учится  в  академии,  то  ему  нужно  организовать  мастер-классы  и  здесь,  в  России,  и  за  рубежом.  Ему  нужно,  как  раньше,  в  Италию  ездить,  условно  говоря.  Можно  еще  куда-нибудь.  Если  у  нас  есть  те,  кто  хорошо  поют,  то  их  нужно  продвигать.  То  есть  нужны  и  тьюторы,    и  даже,  я  думаю,  какие-то  специальные  продюсерские  тьюторские  компании,  которые  бы  в  какой-то  степени,  полностью  не  финансировались  на  бюджетные  гранты,  но  которые  бы  занимались  продвижением.  Нужно  создавать  площадки,  условия.    У  нас  есть  этот  самый,  какой-то...  Арт-резиденция,  в  которой,  вообще,  там  колхоз,  там  вообще  ничего  нельзя  серьезного  проводить.  То  есть  нужно  создавать  инфраструктуру  для  местных  талантов  здесь  и  для  продвижения  их  куда  бы  то  ни  было,  для  развития  их.  Вот  просто  одно  из  важнейших  направлений. 

Роман  Попов:  Кстати,  по  поводу  Арт-резиденции,  я  бы  не  назвал  ее  колхозом.  Я  не  очень  понимаю,  что  вы  вложили  в  это  слово,  потому  что  я  приходил  туда  как-то  разик,  смотрел  фильм  про  Захара  Прилепина.  Вот  как  сейчас  помню.  В  Интернете  найти  не  мог,  а  там  обещали  показать. 

Игорь  Аверкиев:  Говоря  «колхоз»,  я  имел  в  виду  сегодня  Арт-резиденция  –  это  площадка  для  свободной  самореализации  10-12  арт-субкультур,  которые  помаленечку  там  свои  эти  штучки  делают,  но  зачем  вообще  резиденция,  что  она,  как  институция,  продвигает  и  делает  в  Перми,  кроме  как  дает  площадки  для  самореализации  достаточно  самодеятельного  творчества,  вот  я  не  понимаю.  У  нее  должна  быть  нормальная  миссия,  озвученная,  понятная,  и  она  четко  должна  что-то  поддерживать,  на  что-то  не  обращать  внимание.  Там  должен  быть  хороший  культурный  управляющий  центр,  который  бы  имел  концепцию  развития.  Этого  нету.   

Данил  Постаногов:  Игорь  Валерьевич,  как  думаете,  ваш  выход  как-то  скажется  на  поведении  других  членов  политсовета?  Или,  может  быть,  на  самом  политсовете  и  губернаторе,  который,  увидев,  что  политсовету,  может  быть,  грозит  развал,  все-таки  поменяет  формат  работы  с  ним? 

Роман  Попов:  Вы  катализатор? 

Игорь  Аверкиев:  Катализатор,  но,  видимо,  небольшой  все-таки,  потому  что  политсовет  для  губернатора  это  такая  серьезная  была  политическая  процедура  в  свое  время,  чтобы  из-за  выхода  одного  человека  что-то    уж  очень  менять.  Понятно,  какие-то  у  него  будут  проблемы  в  связи  с  этим,  но  я  думаю,  что  не  глобальные.  Другое  дело,  что  если  там  потом  еще  несколько  человек  выйдет,  то,  наверно,  это  уже  будет  более  серьезным  событием.  А,  с  другой  стороны,  это...  пиар-орган,  он  не  несет  какой-то  властной  нагрузки.  Соответственно,  я  думаю,  что,  по  большому  счету,  либо  прикрыть  его,  либо  преобразовать  тоже  не  особая  проблема  для  администрации  губернатора,  если  они  поймут,  что,  действительно,  он  свое  отработал.  Поэтому  возможно  всё.  Это  не  та  тема,  чтобы  в  окружении  губернатора  схватились  за  голову  и  не  знали,  чего  делать.

Роман  Попов:  У  нас  тут  продолжается  в  последнее  время  такая,  уже  вялотекущая,  но  все-таки  борьба  за  «Люфтганзу».  Сначала  «Люфтганза»,  такой  очень  100-процентно  брендовый  авиаперевозчик  заявляет  о  том,  что  в  Перми  неинтересно  компании... 

Игорь  Аверкиев:  Это  правильно.  Действительно  они  полунаполненные  летают. 

Роман  Попов:  Соответственно,  они  говорят,  что  это  невыгодно,  и  так  далее,  и  тому  подобное.  Ряд  экспертов  на  страницах  газет,  у  себя  в  блогах,  и  где  бы  то  ни  было  еще,  убедительно  объясняют  нам,  что  вообще-то  «Люфтганза»  очень  часто  летает  туда,  где  ей  невыгодно.  Имеется  в  виду,  коммерчески  невыгодно. 

Игорь  Аверкиев:  Она  крупный  перевозчик,  может  себе  позволить. 

Роман  Попов:  Может  себе  позволить,  да.  И  поэтому  «Люфтганза»  -  это  не  просто... 

Игорь  Аверкиев:  Это  сигнал.

Роман  Попов:  Это  сигнал. 

Игорь  Аверкиев:  Это  зачуханили  Пермь,  конечно. 

Роман  Попов:  Абсолютно  верно,  вот.  Уходит  «Люфтганза»,  это  фактически  плевок.  И  сейчас,  видимо,  руководствуясь  похожей  же  логикой  (я  вчера  вечером  читал  «Коммерсант»,  и  сегодня  мы  эти  же  вопросы  пытались  прояснить),  руководствуясь  этой  же  логикой,  у  нас  Виктор  Басаргин  ведет  борьбу  за  «Люфтганзу».  Но  в  целом  все  эксперты  отмечают,  что  это  будет,  возможно,  не  самая  удачная  борьба.  У  меня  к  вам  несколько  вопросов.  Вопрос  первый:  вы  сами  самолетами  пользуетесь,  вы  на  «Люфтганзе»  летали? 

Игорь  Аверкиев:  Где-то  раз,  или  два  летал,  но  давно  уже,  но  летал,  да. 

Роман  Попов:  По-вашему,  «Люфтганза»  -  это  бренд?

Игорь  Аверкиев:  Это,  безусловно,  конечно.  Всё  немецкое  бренд. 

Роман  Попов:  Нет,  я  имею  в  виду  –  это  такой  же  бренд,  как:  че  это  за  город,  если  в  нем  «Макдональдса»  нет? 

Игорь  Аверкиев:  Не-не-не,  нет,  конечно.  Понятно,  что  Пермь  в  смысле  брендов,  конечно,  больше  страдает,  что  нет  «ИКЕИ»,  и  долго  не  было  «Макдоналдса»,  это  да.  «Люфтганза»  -  это  очень  изыскано,  это  на  знатоков.  Другое  дело,  что,  наверно,  плевок  не  политический,  а  в  том  смысле,  что  они  грамотная  компания,  они  там  по  критериям  следят  за  ситуацией.    Пермь  после  ухода  Чиркунова,  Гельмана  и  так  далее,  перестала  быть  в  представлении  очень  многих,  чем-то  особенным.  Поэтому,  че  туда  летать,  если  это  не  особенное.  Хотя  зачем  они  к  нам  прибыли  лет  десять  назад?  Вот  тоже  выбор  был  совершенно  непонятный.  В  Екатеринбург  они  все  еще  не  летают,  по-моему. 

Роман  Попов:  Я  тут  врать  не  будут.  По-моему,  летают. 

Игорь  Аверкиев:  Я  понимаю,  что,  скорее  всего,  это  есть  реакция  на  смену  режима  и  так  далее,  в  том  числе.  Тут  они  вспомнили  про  то,  что  они  убыточные,  и  всё. 

Роман  Попов:  Вы  блог  Артемия  Лебедева  почитываете? 

Игорь  Аверкиев:  Нет. 

Роман  Попов:  У  него  одна  из  последних  записей  датирована  была  15-м,  если  мне  не  изменяет  память,  числом,  посвящена  остановочным  комплексам,  вот  тем  самым  остановочным  комплексам  имени  Артемия  Лебедева.  Во-первых,  он  выкладывает  фотографии  этих  остановочных  комплексов,  дальше  он  в  своей  манере  довольно  нецензурно  рассказывает  о  специфике  постройки  этих  остановочных  комплексов.  Дескать,  и  подрядчики-то  были  не  те...

Игорь  Аверкиев:  То  есть  все  неправильно  сделали,  да? 

Роман  Попов:  ...да,  и  заказчики,  и  тому  подобное.  А  после  этого  он  с  остановочных  комплексов  затем  съезжает  на  логотип  290-летия  Перми,  и  дает  перечисление  мероприятий,  посвященных  290-детию.  Что  получается  в  блоге  Артемия  Лебедева.  Еще  раз,  последовательно.  Эти  остановки  –  один  из  моих  любимейших  проектов,  но  суровая  реальность  в  виде...  дальше  посписочно  виноватых,  превратили  их  вот  в  это,  дальше  он  говорит:  «я  с  нежностью  вспоминаю  времена  работы  над  пермскими  проектами,  теперь,  когда  я  в  Перми,  у  меня  остались  только  друзья,  там  вот  было  совершено  невозможное,  и  пермский  центр  развитии  дизайна»,  и  тра-та-та,  и  тра-та-та,    и  вот  центр  развития  дизайна,  а  вот  логотип,  который  вот  тут  был  рожден.  И  дальше:  два  года  назад  в  Пермь  прилетали  самолеты,  зрители  из  Москвы,  а  сегодня  вот  вам  мероприятие  к  290-летию  города  Перми.  При  всем  при  этом,  самое,  что  интересное,  при  может  быть,  некотором  передергивании,  и  не  самолетами  сюда  из  Москвы  летали,  да.

Игорь  Аверкиев:  Нет,  ну  летали,  конечно.

Роман  Попов:  То  есть  при  некотором  передергивании  нельзя  за  ним  не  признать  определенную  часть  правоты.  Какой? 

Игорь  Аверкиев:  Это  же  понятно,  что  Пермь  для  москвичей  была  уникальным  случаем,  когда...  то  есть  Москва,  столица  российская,  там  200-300  лет  тычутся  в  провинцию,  и  все  без  толку.  То  есть  всё  без  толку  и  без  толку.  Они  постоянно  хотят  ее  облагораживать,  и  у  них  ни  хрена  никогда  ничего  не  получается.  Начинают  там  революции,  то  да  сё,  провинция  все  подавляет  и  всё.  А  тут  раз  в  кои  то  веки,  действительно,  выглядело  как  вот  московский  успех  в  провинции.  Наконец-то  они  пришли  и  реально  изменили  жизнь.  Так  это  было  или  не  так  –  это  второе  дело.  Я  же  с  москвичами  общаюсь  много.  Им  бесполезно  что-либо  объяснять.  Они  абсолютно  убеждены,  что  была  такая  история  успеха  московского  цивилизования  в  провинции,  это  в  Перми.  Правда,  как  всегда,  гопническая    провинция  все  это  дело...  И  вот  эта  ностальгия,  она...  вот  я,  буквально,  недавно...  что  москвичи,  я  недавно  был  на  маленькой  конференции,  где  были  немцы,  и  москвичи,  и  я,  и  немцы,  они  то  же  самое...  То  есть  это  такая  общая,  европейская  уже  ностальгия  по  цивилизованию  того,  что  они  думали  цивилизовать  невозможно.  А  когда  я  задаю  самый  простой  вопрос:  а  такая  простая  мысль  вам  в  голову  не  приходит,  что...  а  мы  не  хотим?  Вот  имеем  право  не  хотеть.  Да,  конечно,  А  че  вы  тогда  настаиваете?  Но  все-таки,  понимаете...  Ну  не  хотим,  имеем  право.  Че  лезете? 

Роман  Попов:  Здесь  есть  просто  одна  небольшая  проблема.  Дело  в  том,  что  ладно  бы  я  не  хотел.

Игорь  Аверкиев:  Это  понятно. 

Роман  Попов:  Но  я  ведь  хочу.  Вся  проблема  ведь  только  в  том,  что  я  же  хочу.  Ведь  я  же  обожаю  остановки  имени  Артемия  Лебедева  в  тех  формах,  в  которых  они  нарисованы  у  него  на  сайте.  Я  ни  одного  объявления,  я  клянусь  вам,  не  повесил  на  эту  остановку.  Я  ни  разу  в  углу  этой  остановки,  простите,  не  справил  малую  нужду.  Я  не  рисовал  там  ничего  и  не  пинал  ее  ногами.  Я  правда  хочу.  Что  делать? 

Игорь  Аверкиев:  Я  тоже  хочу,  но  я  знаю,  что  это  невозможно.  И  я  знаю,  что  на  самом  деле  в  гоптической  Перми  можно  делать  тоже  красивые  вещи,  но  чуть-чуть  таким  образом,  и  даже  знаю  людей,  которые  могут  это  делать,  которые  бы  не  приводили  к  этому  ужасному  диссонансу:  тонкие  изысканные  вещи  изгажены.  Вот  хуже  не  бывает.  Поэтому  ты  не  делай  тонкие  изысканные  вещи,  чтоб  их  изгадили,  а  ты  делай  суровые  красивые  шикарные  вещи,  которые  гадить  будут  по  другой  причине.  Это  большое  мастерство  приехать  в  провинцию,  сделать  шикарное,  но  не  как  в  Москве.  Они  этого  не  смогли  сделать.  Они  думали,  что  в  провинции  можно  сделать,  как  в  Москве,  и  будет  также  шикарно,  как  в  Москве.  Никогда.  Вот  именно  поэтому  они  не  профессионалы.  Они  не  смогли  сделать  шикарное  по  провинциальному.  Ну  че,  и  погибли. 

Роман  Попов:  А  кто-то  смог?  Кто-то  когда-то  где-то  на  планете  смог? 

Игорь  Аверкиев:  Ладно,  хорошо.  Вы  в  Бильбао  не  были,  я  был.

Роман  Попов:  Не  вопрос,  расскажите  про  Бильбао. 

Игорь  Аверкиев:  Смогли.  Вот  в  том  же  Бильбао,  до  того,  как  там  музей  был,  там  у  них  своя  школа  скульптуры,  металлической.  Индустриальная  металлическая  скульптура.  Родилась  еще  в  первой  половине  прошлого  века.  И  это  там  присутствует  реально.  Это  металлургический  город.  Мало,  кто  про  это  знает.  И  вот  там  это  свое  особенное,  вот  такое  грубое,  индустриальное,  но  искусство.  И  оно  мировое,  признано,  и  так  далее.  Простой  пример,  про  своего  брата,  про  этот  его  несчастный  ледовый  городок.  С  одной  стороны,  попса,  там  для  всех,  а  с  другой  стороны,  это  уникальная  вещь,  когда  произведением  искусства  является  масса  ледовых  фигур  в  совокупности.  Не  каждая  в  отдельности,  а  в  совокупности.  Реальное  искусство.  И  оно  явно  провинциальное.  Хотя  там  необычное,  изысканное,  то,  да  сё,  пятое,  десятое.  Все  это  возможно  делать.  И  мне  обидно,  что  сейчас  было  бы  такое  окно  возможности,  но  им  не  пользуются.  Можно  привлекать  из  другой  провинции  к  нам  сюда  людей,  не  из  Москвы.  Опыта  много  -  в  Хабаровске,  в  Новосибирске.  Нужно  вот  эту  свою  изысканность  провинциальную,  ее  нужно  развивать,  а  не  просто  пересаживать.  Я  москвичам  еще  говорил:  а  как  вы  будете  относиться,  вот  ваш  новый  мэр  Собянин,  привезет  вам  из  Лос-Анджелеса  самую  передовую  продюсерскую    группу.  Она  к  вам  придет  и  скажет:  будем  делать  так,  как  делают  у  нас  в  Лос-Анджелесе.  Вы  ж  тут  запоете. Вы  тут  просто  еще  не  то,  что  у  нас  будет.  А  это  было  то  же  самое.  Поэтому  будьте  мастерами,  приезжайте  в  провинцию  и  работайте  на  провинцию,  а  не  на  себя  в  провинции.  Не  на  себя  в  искусстве,  а  на  искусство.  Вот  и  всё.