Надежда Агишева об обысках в компании "Ермак"

Юрий Бобров: А дальше в комментарии уже «Эху»: «ворвались люди в масках, с кувалдами какими-то, пилами». В общем, как-то угрожающе это выглядело, по словам сотрудников. Но это было пару часов назад, а что же происходит сейчас? Надежда у нас уже на связи. Во-первых, кувалды и пилы, подтверждается? Нет ли здесь какого-то опровержения? Вдруг не было на самом деле кувалд и пил.

Надежда Агишева (по телефону): Были, были. Есть фотографии в Твиттере. Наши сотрудники их выложили. Слава богу, сейчас с информационным обменом проблем больших нет. Я сама в офисе не находилась, но наши сотрудники в Твиттер выложили кувалды и пилы.

Юрий Бобров: Находитесь ли вы сейчас в офисе, и что сейчас происходить?

Надежда Агишева: Я в офисе не нахожусь. По моей информации кувалды и пилы не пригодились, потому что достаточно лояльно сотрудники предоставили возможность войти во все помещения. Поэтому пока, я так понимаю, каких-то силовых действий с применением пил не производилось.

Юрий Бобров: Зря тащили.

Евгения Романова: Надежда, но все равно ведь как-то объясняется, что происходит, что послужило причиной?

Надежда Агишева: Что послужило причиной, я не знаю. Я хочу сказать, что я пока не могу проникнуть в помещение, потому что оно в некоторой степени блокировано. Хочу сказать, что там не так все жестко, как можно было бы предположить вначале, потому что там СОБР в масках. Сейчас, я так понимаю, доступ сотрудников на обед и так далее вроде бы разрешен, поэтому там ситуация достаточно спокойная в офисе.

Евгения Романова: То есть люди не лежат на полу вниз головой? «Не так все жестко» - это что вы имели в виду?

Надежда Агишева: Не был блокирован вход-выход уж так прямо жестко. В принципе, в силу того, что это помещение фактически инвестиционная компания «Ермак» уже давно не занимает, мы фактически переехали в другой офис, а это здание просто принадлежит нам, и там достаточно много арендаторов находится, их кабинеты. Поэтому директор компании, который выехал на место производства следственных действий, я так понимаю, достаточно конструктивно взаимодействовал, поясняя, каким образом, где и кто расположен, показывая договоры аренды и так далее. Пока такая у меня информация. Больше я никакой информацией не располагаю. Только знаю, что первым делом был почему-то (это уже интерпретации, я не стану, наверно, сейчас это комментировать) был осмотрен именно мой кабинет, бывший мой кабинет, где я фактически находилась до переезда инвестиционной компании «Ермак». Был изъят диск с моими личными фотографиями.

Юрий Бобров: Это наверно, потому, что вы все-таки не все фотографии публикуете в Интернете. Вот публиковали бы все.

Евгения Романова: Что-то скрыли от общественности.

Юрий Бобров: Да, что-то все-таки скрываете, безусловно, не все фотографии выкладываете.

Надежда Агишева: Я уже сказала, что я достаточно открытый человек и много своих фотографий размещаю в ?????? (неразборчиво) и в Твиттере. Ради бога, конечно, не очень приятно, когда кто-то смотрит твои личные вещи, личные твои фотографии, но, в принципе, я думаю, что я как-нибудь это переживу.

Юрий Бобров: По-моему, вы вполне фотогеничны, чтобы стесняться в личной фотографии, все нормально. Надежда, мы попытались получить какой-то официальный комментарий в полиции, в частности, в главном следственном управлении. Там в курсе, что проводятся обыски, но так никто и не пояснил, по какому, собственно, делу, лишь намекнули наши источники в ГСУ, что, да, это связано с уголовным делом против Агишева. Сам господин Агишев, ваш супруг, сказал, что это дело «Пермрегионгаза», когда он, будучи его директором, жал в долг, в кредит деньги баскетбольному клубу «Урал-Грейт». Я так понимаю, ни то, ни другое прямо не связано с самой компанией «Ермак». Какие документы вообще сотрудникам показывали? Мы пришли вас обыскивать почему?

Надежда Агишева: Инвестиционная компания «Ермак» имела взаимоотношения с «Урал-Грейтом», потому что инвестиционная компания «Ермак», как и «Пермрегионгаз», являлась спонсором клуба и оказывала благотворительную помощь в рамках решения акционеров. Но эти документы, насколько я понимаю, тех людей, которые проводили обыски, не интересовали. В принципе, официально, пока я имела возможность связаться с генеральным директором компании, которая там находится, формально никакого конкретного вопроса о том, что ищут, на это ответ получен не был. Эти действия еще не завершены, хотя люди говорят, которые в масках, с пилами-то, они покинули помещение, но остались следователи и. видимо, оперуполномоченные. Поэтому, как только у меня будет информация, мы разместим пресс-релиз. Мы открыты, как всегда, для любых вопросов. Поэтому мы с удовольствием расскажем и покажем всю информацию. Я только хочу сказать, что в инвестиционную компанию «Ермак» никаких запросов на информацию, на предоставление документов до настоящего момента ни от каких силовых структур – ни от следственного комитета, ни от ГСУ ГУВД краевого или городского, или районного не поступали. Поэтому мне и сложно вам говорить. Если б какие-то документы запрашивались, например, они по запросу не предоставлялись, я бы могла хоть как-то вам комментировать сейчас, что ищут. Вот пока не могу ничего сказать.

Юрий Бобров: Надежда, в комментарии нашей службе информации вы говорили о том, что фактически офис-то там уже не находится на Петропавловской, 53. Все-таки наши доблестные сыщики, когда они уже поняли, что они пришли не по тому адресу, они по-другому адресу не собирались поехать, чтобы чего-нибудь все-таки найти?

Надежда Агишева: Я не знаю. Пока в офисе, в котором мы сейчас юридически расположены и фактически, где расположена инвестиционная компания «Ермак», никто не появлялся. Сложно ведь их действия объяснять. Это, наверно, какая-то тайна следствия, хотя, конечно, это немножко странно выглядит: приходить туда, где никого уже нет.

Юрий Бобров: Посмотрим. Через пару часов мы надеемся получить официальный комментарий с той стороны.