Фонд "Пермь - город без наркотиков". О новой угрозе и тенденциях в среде наркозависимых

-Мы внимательно следили за событиями вокруг Сайфутдина Одинаева после того, как узнали, что в результате очной ставки с Бихрузом Шоевым он был задержан на 48 часов. Вы в фонде за этой историей следили также внимательно?

-Конечно. Для нас это является очень важным, потому что Сайфутдин Одинаев - фигура одиозная. Неоднократно у нас были общественные выступления по поводу этой фигуры, по поводу его наркопритязаний на нашей земле. Человек открыто занимался этой деятельностью. Мы подняли общественность, провели несколько митингов. Героин пропал на некоторое время.

-Но странно лишь то, что «наезжаешь» на Одинаева, подозревая или намекая, что он связан с наркомафией, а ответку получаешь от силовиков.

-Это специфика нашей жизни. Не хотелось бы говорить открытым текстом, но параллели именно такие можно провести. То есть, после общественных выступлений у нас были проблемы. У нас в Центре был ОМОН, оказывалось давление со стороны силовиков.

- Ильдар, про вас мы обычно говорим в связи с не самыми приятными историями, связанными с вами: либо какой-то навет, либо какой-то донос,  какие-то проблемы в фонде - что-то с кем-то из реабилитантов. Когда у вас какие-то успехи, все хорошо, все более менее ровно, как-то никто об этом не слышит, не говорит, вы молчите…

- Фонд живет своей полной жизнью. Мы участвуем в решении острых социальных вопросов, которые касаются алкоголя, наркотиков. Ребята, которые уже прошли реабилитацию, встали на путь исправления, начинают помогать, заниматься социально-значимыми вопросами. Например, проекты«Стоп алкоголь», «Против наркотиков». Проводим субботники, различные мероприятия для детей. Плюс еще привлекаем молодежь города, небезразличных пермяков, которые также присоединяются к нашей работе. Мы приглашаем всех, кому небезразлична судьба города. Сейчас появляется очень много  новых синтетических наркотиков, которые являются очень сильной угрозой. С этим нужно бороться, поднимать общественность.

- Как с этим можно бороться?

- Есть разные пути. Бывают сложные пути, например, через использование IT- технологий. Просто способ – выйти на улицу и закрасить с помощью баллончика с краской надписи «соли», «спайсы» и тому подобные. Можно просто собраться вместе, выйти на улицу и провести дружную акцию, например, «Стоп алкоголь.

- Евгений Ройзман – это бренд для людей, которые плохо и слабо знакомы с тем, что такое реабилитация по-вашенски. Ведь разные способы есть.

- Да, конечно. Можно даже сказать, что нам была дана некоторая франшиза. Когда мы начинали -это 2005-2006-й годы, мы выстраивали свою деятельность по их образцу. У них работа была поставлена еще с 1999 года. Конечно, это один из самых выдающихся людей по реабилитации наркозависимых, по пропаганде здорового образа жизни, по работе против наркотиков.

- Ты можешь прямо сейчас рассказать о конкретных случая реабилитации, о том, что и где у вас прямо сейчас происходит?

- Сейчас реабилитационный центр не полный. Достаточно свободных мест. Сейчас порядка 40-45 человек в реабилитационном центре в Краснокамске. По большей части, поступают зависимые от синтетических наркотиков. То есть, это дживиаши, соли, спайсы, вся эта китайская синтетическая угроза. По количеству реабилитантов большой динамики нет, но быстро изменяется характер самой наркоугрозы. Если одно время была проблема с дезоморфином, которая потом более-менее как-то снялась, с принятием закона о кодеинсодержащих препаратах, то сейчас больший упор пошел на синтетические наркотики. Не те, которые в аптеках продаются, а которые завозятся из Китая. Очень серьезная угроза для молодых. Если раньше средний возраст наркомана был 27-30 лет, то сейчас это мальчишки от 16-17 лет. То есть наркомания стал моложе. Есть разные методы работы по реабилитации. У нас центр построен так же, как и в Екатеринбурге. Никакой религии. Это именно социальная работа, работа с человеком, как с личностью.

- Качество реабилитации зависит от вида употребляемых наркотиков?  Реабилитация героинового наркомана – это то же самое, что и реабилитация того, кто сидит на синтетике?

- На самом деле, качество реабилитации должно быть одинаковым. Имеется в виду, что природа реабилитации одна. Изначально – это просто изоляция. Тогда он, даже если он не хочет или хочет, просто некоторое время ему дается. Затем, по его просьбе, постепенно даем ему возможность заниматься тем, что он хочет и может делать. Если может человек петь – пожалуйста, может человек прыгать, спортом заниматься – пожалуйста. Если может читать – тоже, если может работать – тоже. Вот так в реабилитационном центре работа поставлена. Человек сам должен проявить какую-то положительную инициативу …

- Совсем молодые ребята и девчонки пополам или больше ребят?

- Ребят гораздо больше, причем, молодых ребят в два раза больше. Очень много школьников. Сейчас мы работаем и по «Стоп алкоголю», частенько работаем с ОДН – по делам несовершеннолетних, по всем районам. Летальные исходы от употребления синтетики по городу не редкость.
Спайсы, о которых мы говорим, могут выглядеть вообще как угодно. Это порошок, который разбавляют, и с помощью него вымачивают любую растительную шелуху, которую продают.

- Как выглядят подростки, накурившиеся вот этой новой синтетической дури?

- Выглядят, как и все, только жизни нет в глазах, такой разбитый, потерянный, испуганный взгляд.

- То есть их сложно отличить все-таки? На улице встретишь, и не сразу поймешь.

- Да. Испуганный взгляд, потерянный человек, не ощущает жизни, как будто жизнь уходит из него.

- Представим на секунду, что близкие заподозрили своего подростка. Вот здесь, наверно, важный момент, как не испугать, как не дать ему убежать, я не знаю, замкнуться в этом смысле. Как правильно начинать близким разговор, если есть подозрения, что ребенок, не дай бог, подсел он на эту дурь?

- Одного какого-то конкретного рецепта общения, подхода нет. Понятно, что это трагедия для любой семьи. Как постараться поговорить? Здесь только откровенность, открыться самому, прежде, чем начать разговаривать с сыном на такую тему.

- То есть, не юлить вокруг и около, сказать – слушай, я боюсь, я подозреваю, успокой меня, обмани меня…

- Да-да, что ты сам чувствуешь, то и надо говорить. Не давить на человека, а показать ему свое личное отношение, как ты переживаешь, как ты прошел, как у тебя было в жизни. Если б это был мой сын, конечно, не дай бог, я как-то через призму собственной души ему постарался бы объяснить

- Не у всех есть такой опыт. И. слава богу, наверное, что нет такого опыта.

- Слава богу, что он у кого-то есть для того, чтобы у других его не было.

- Ильдар, вас, я так понимаю, сейчас не особо притесняют, вы не находитесь в упадке, нет какого-то явного взлета. Можно сказать, что в фонде «Пермь – город без наркотиков» все идет более менее нормально?

- Да, сейчас более менее нормально все идет. Ребята едут из многих городов.

- И можно обращаться в фонд проконсультироваться, где-то в чем-то поплакаться, а, может быть,  получить практическую помощь, попав на реабилитацию.

- Конечно. Есть круглосуточный телефон, по которому можно позвонить в любое время и попросить помощи у фондовцев. Если у вас или у вашего ребенка, сына, близкого человека проблема, можете звонить. Ребята подъедут в течение часа. Это называется – мотивационная беседа. Пообщаются с человеком, объяснят ему. У наших психологов есть очень серьезный опыт именно такой работы – выезды, общение, мотивация человека. 8-952-653-02-28.