Верхний баннер
11:18 | ПЯТНИЦА | 29 МАРТА 2024

$ 92.26 € 99.71

Сетка вещания

??лее ????ов??ое ве??ние

Список программ
12+

отдел продаж:

206-30-40

13:05, 05 февраля 2014

"В любом учреждении, в любом тендере, в том числе на охрану детских садов и школ, критерий один – кто меньше даст. Отсюда и все результаты", - Владимир Моргунов

- Везде ли нужна помощь профессионалов в кризисных ситуациях или обыватель в силах справиться с бунтующим подростком?

 

Светлана Козырева: Нет, конечно. Если говорить о помощи в кризисной ситуации, то здесь нужно говорить о профессиональном подходе. Я не могу касаться вопросов безопасности и охраны, а если говорить о психологических службах в школах, то, конечно, в каждой школе есть психолог, который владеет способами, каким образом можно так или иначе прекратить поведение ребенка противоправное и как ему помочь выйти из трудной ситуации.

 

- Алексей Александрович, как вы оцениваете уровень профессионализма людей, которые обеспечивают безопасность в образовательных учреждениях?

 

Алексей Пшеничников: Департаментом образования проводятся мониторинги состояния безопасности  в образовательном учреждении. При этом проверяется сработка тревожных кнопок, время прибытия ГБР, затем работа системы охраны. При этом еще дополнительно проверяется пожарная сигнализация. Департамент образования рекомендует всем образовательным учреждениям заключать договоры с профессиональными частными охранными предприятиями. И на основании этого делать вывод, что частные охранные предприятия способны выполнять те обязанности, которые на них возлагаются.

 

 

 

- Директор образовательного учреждения как-то контролирует работу этих аутсорсеров?

 

Алексей Пшеничников: Конечно. Ежедневно он отмечает наличие их, они докладывают по состоянию дел. Таким образом, регулярно это все проводится.

 

- Какие критерии отбора существуют при проведении конкурсов на эти услуги?

 

Алексей Пшеничников: Критерий только один – профессионализм. Долгая работа на рыке, стабильность, наличие материальной базы, база для обучения охранников.

 

- Владимир Владимирович, вы слышали, по каким критериям отбираются охранные организации. Что можно сказать. Мы до эфира говорила, раньше у нас в школах были бабушки, они же уборщицы, у нас на вахте стояла, рядом с дежурным. Дежурный в пионерской форме и уборщица со шваброй. Если пионерский галстук не помогает, то швабра поможет. Но это было в мое время.

 

- В мое время была и уборщица, и вахтерша.

 

- Потом уборщица, видимо, трансформировалась в вахтершу, а вахтерша просто в вахтершу в черной форме. Я правильно это понимаю?

 

Владимир Моргунов: Да, в мою бытность в школе тоже была тетя Капа в школе №8, которая, как вы говорите, со шваброй на входе и мимо нее никто не прошмыгнет. Сейчас в последнее время, может быть, это все и правильно, ввели такое понятие, аутсорсинг. Отдали непрофильные вещи на откуп профессионалам. Совершенно правильный подход, я считаю. Другой вопрос, как это все претворяется в жизнь. Я вам расскажу, как сегодня проходят тендеры.

 

- Например, в детском саду ваша охранная структура…

 

Владимир Моргунов: В любом учреждении любой тендер, буть то охрана детского сада, школы или больницы, критерий один – кто меньше даст. Есть цена, объявленная в тендере, кто ниже нее опустится, тот и выиграет. Отсюда и все результаты.

 

- Отсюда мы имеем избиение на территории школы.

 

- Я напомню, что охранник отказался вмешиваться в конфликт двух взрослых мужчин и 12-летнего подростка. Охранник. У меня в жизни была практика, когда я волей неволей участвовал в психологической подготовке и в подготовке документации по работе охранного предприятия целиком. Была у меня такая функция. И один из параметров сотрудника был смелость. Вот такой результат психологического тестирования. Десятибалльная шкала. Все, что ниже 5 баллов, не принимается на работу. Но там было предприятие маленькое, частное.

 

Владимир Моргунов: Совершенно правильно вы говорите. Я вам могу больше сказать, с 90-о года у нас было в городе 15, максимум 18 охранных предприятий. Все друг друга знали, директора знали друг друга, охранники знали друг друга, рынок этих охранников был четко ограничен. Он не попадет в такое охранное предприятие, если в другом у него что-то было с поведением, с исполнением своих обязанностей и так далее. Все это точно отслеживалось. Сейчас, не могу за достоверность цифры сказать, думаю, что порядка 200 с лишним предприятий только в городе.

 

- Если взять телефонный справочник, как раз примерно, так и получается.

Владимир Моргунов: Ну, вот видите. И все эти предприятия ходят по одному кругу, все пытаются что-то заработать. А заработать сегодня могут только те предприятия, которые, как я говорил, опустились цене до такого уровня…

 

- Когда взять, например, на работу бывшего сотрудника полиции они уже не могут. Не идут к ним.

 

Владимир Моргунов: Естественно. Вот вы понимаете, сегодня, допустим, круглосуточный пост в школе, тендер выиграет то предприятие, которое даст от 40 до 50, максимум 55 рублей за час. Давайте посчитаем. Я допустим, и другие предприятия, которые добросовестно работают на этом рынке, они не могут себе позволить меньше 90 рублей. Потому что простая арифметика, 50 рублей за час надо заплатить охраннику, это будет составлять 1200 рублей смена, заплатить налоги и плюс 7% заложить прибыли. Вот, 90 – 100 рублей. Попробуйте с этими ценами на рынке услуг потолкаться, да вас близко не пустят.

 

- При работе через день это получаются вполне себе скромные 18 тысяч рублей.

 

Владимир Моргунов: Это при условии через день, а по закону они должны работать минимум через 3. Значит, 4 человека охранника должно на этот пост. Какое предприятие себе позволит содержать столько охранников при цене за час 55 рублей. Вот отсюда. Поэтому все деревни Пермского края здесь, на этом рынке охранных услуг. Вот они все бродят из одного предприятия в другое.

 

- Все бюджетные конкурсы, все траты родители бессмысленны, потому как охранные предприятия, выигрывающие конкурсы недееспособны?

 

Владимир Моргунов: Абсолютно правильно.

 

- У меня вопрос по психологической части. Светлана Федоровна говорила, что психолог должен как-то вмешаться в ситуацию, если с ребенком что-то не то происходит, но насколько я помню, когда последний эфир мы вели с Павлом Миковы, по детским суицидам, он говорил о том, что у нас в крае не все школы обеспечены психологом, а даже если в городских школах есть психолог, это один человек на все образовательное учреждение. Я училась в маленькой школе, по стандартам школы. Нас было 1,5 тысячи человек. Это считалось мало. У нас был один психолог на школу.

 

- При мизерной зарплате.

 

- Он ничего не мог сделать. Ваше мнение, вы знаете эту историю с московской школой, знаете, что произошло, вообще у нас возможна эта ситуация, когда один человек на всю школу работает.

 

Светлана Козырева: Такая ситуация возможна везде, и это не зависит от того, сколько человек работает в той или иной школе. Скорее всего здесь нужно говорить вообще о позиции взрослых, о внимательном отношении к эмоциональному состоянию ребенка. И здесь трудно рассуждать только в отношении школы, это и  родитель, который не заметил состояние ребенка, когда он собирался в школу, или пришел из школы. Это и учитель, который занят своим предметом, который, может быть, не уделил внимания состоянию ребенка. Это и психолог, который не получил вовремя от тех же учителей и родителей информацию, что ребенку нужна срочно помощь. Если говорить о нашем городе, то, конечно, с краем это сравнивать, наверное, было бы неправильно, то у нас помимо школьных психологов существует еще наш городской психологический центр, и городской детский телефон доверия. Мы постоянно проводим рекламные акции, выходы в школы, детям объясняют, что если ты зашел в тупик и не знаешь, что делать, то ты можешь обратиться, тебе помогут.

 

- Перебью вас. Смотрите, о чем говорит Катя, во-первых, психолог, который работает в школе, не в состоянии отследить всех.  Вопрос-то больше касался педагогов, какое-то обучение с педагогами проводится?

 

Светлана Козырева: Да, я согласна, что и не должен психолог отслеживать каждого ученика школы. А информация должна поступать от классных руководителей, от родителей, от учителей.

 

- А в состоянии они? Они умеют это делать?

 

Светлана Козырева: Конечно, это профессионалы. И у нас, если говорить о наших школьных психологах, это достаточно высоко профессиональные люди, которые имеют подготовку специальную по детской психологии. И я уверена, что они не могут этого не муть.

 

- Даже в ситуации, когда в 50% случаев ученики и учителя – это два враждующих лагеря.

 

- Ну, не всегда, на самом деле.

 

Светлана Козырева: Вы так остро ставите этот вопрос. Я бы так сказала, что грамотный педагог, владеющий методами педагогического воздействия, может подобрать нужную стратегию к тому ли иному поведению школьника и может нейтрализовать этот поступок, который может принести вред, как окружающим, так и самому ребенку. Это нужно элементарно владеть педагогическими знаниями. Наши учителя постоянно проходят  курсы повышения квалификации, обращаются к нам за консультациями, что делать в той или иной ситуации, когда действительно создаётся конфликтная ситуация и учителю нажну помощь. Думаю, что за этим и существует наш центр психологический городской, который проводит методическое сопровождение школ из сложных ситуаций, которые у нас возникают в образовательных учреждениях.  Я бы сказала, что в городе существует система помощи педагогам при разрешении конфликта, либо сложных ситуаций. Наверное, стоит отметить, что владеют они этими знаниями.  

 

- Вполне возможно, что это мой скепсис не дает мне верить в наших педагогов. И да простят мне мои педагоги такое отношение. Владимир Владимирович, я все-таки хочу к реалиям. В состоянии охранник был предоставить такую ситуацию, и какой охранник должен быть.

 

Владимир Моргунов: Безусловно, он обязан был предотвратить эту ситуацию, не может человек с оружием, тем более ученик попасть в школу, ни под каким предлогом. Если это охранник.

 

- Я уже в блогах видел массу описаний и на одном из профессиональных форумов среди сотрудников полиции и охранных предприятий, один из пользователей очень подробно описал. Подросток с одной или двумя сумками или в отрытую несет оружие. Во-первых, охранник нарушил правила видеоконтроля. Раз видеонаблюдение есть, то он должен был увидеть в монитор, кто приближается к дверям школы, я правильно это понимаю? Это реально? Тот минимум, что может сделать школьный охранник, заблокировать дверь. Все, на большее у него ведь прав нет, я так понимаю.

 

- Он ведь не может скрутить ученика?

 

Владимир Моргунов: В зависимости все от ситуации. Если школа оборудована комплексом, охранным оборудованием, то охранник должен был увидеть его еще на подступах. Однозначно, что один человек, охранник на всю школу, не в состоянии обеспечить безопасность. Потому что это комплекс мероприятий в каждой школе. Поэтому, это все настолько индивидуально в каждой школе должно быть.

 

- Пишут мне про электронные замки на дверях, которые захлопываются. А они разве разрешены у нас? По-моему, нет. Очень интересно. Владимир Владимирович, какие меры все-таки может применить охранник в отношении ребенка по вашим правилам?

 

Владимир Моргунов: В отношении ребенка физическая сила запрещена законом.

 

- А что он может сделать? Вот зашел он уже с оружием?

 

Владимир Моргунов: Здесь только одно, идти в нарушение закона, задерживать, останавливать, изымать. Не допускать таких вещей.

 

- То есть, либо сразу, либо уже по факту разбираться.

 

Владимир Моргунов: То есть, я говорю, это должен быть комплекс. У каждой школы индивидуальный. Должен быть охранник и на улице, и внутри. И не один. И комплекс вот этого видеомониторинга, это не должно ложиться на плечи родителей, это должно лечь на плечи того охранного предприятия, которое выиграло конкурс.


Обсуждение
1514
0
В соответствии с требованиями российского законодательства, мы не публикуем комментарии, содержащие ненормативную лексику, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Недопустима публикация комментариев: содержащих оскорбления участников диалога или третьих лиц; разжигающих межнациональную, религиозную или иную рознь; призывающие к совершению противоправных действий; не имеющих отношения к публикации; содержащих информацию рекламного характера.