Эдуард Бояков и Вера Полозкова о "Текстуре-2012"

Ведущий: Добрый день, дамы и господа. В студии - Нина Соловей. За пультом звукорежиссера Мария Зуева. Начинаем нашу программу. Современный фестиваль кино и театра «Текстура» открылся в нашем городе.  Буквально в минувшую субботу  состоялось открытие.  Был показан фильм Бернардо Бертолуччи   «Ты и я». И сейчас уже полным ходом  идут основные события этого фестиваля.  О том, что еще впереди мы увидим, о сути фестиваля,  о том, как он за три года, возможно, трансформировался, возможно, перешел в новое  качество мы поговорим в рамках нашего эфира. Я представляю гостей  этой студии. Идеолог, автор и руководитель фестиваля  Эдуард Бояков. Здравствуйте.

Эдуард Бояков:  Добрый день.

Ведущий: Редкий теперь  гость, кстати, в Перми и в том числе, значит и в нашем эфире, поэтому вдвойне вам рады, и поэт, член совета фестиваля «Текстура» Вера Полозкова.
Здравствуйте, Вера.

Вера Полозкова:  Здравствуйте.

Ведущий: У меня первый вопрос, возможно, он глуп и смешон.  В прошлом году я была под сильным впечатлением, и готова была простить все фестивалю за фильм Пина Бауш. В этом году фильм Бертолуччи «Ты и я», замечательный  совершенно фильм. Как вы их находите?  Где вы их находите и где вы берете права на показ?

Э.Б.:  Это очень сложно, действительно. Я горжусь сегодняшней афишей. Обращаю ваше внимание на то, что есть, по-моему, еще  очень серьезные, достойные.
 
Ведущий: Есть, есть, но вот просто про открытие.

Э.Б.:  Достаточно даже упомянуть фильм Каракса. Все-таки  это абсолютно культовый, наверно, самый культовый сегодня европейский режиссер, фильм которого ждали 13 лет.

Ведущий: Итог, что нельзя посмотреть сегодня.

Ведущий:  Но «Завтра» - это ведь про «Войну» вроде.

Э.Б.: Да, ну группа «Война», но это же, так сказать, родственные  арт-группировки.  Или фильм «Зима, уходи»,  который  рассказывает о…

В.П.: И о них тоже.

Э.Б.: Да, и о них тоже, и о протестных акциях зимой 2011-го года. С другой стороны, фильм Костомарова и Расторгуева «Я  тебя не люблю», который вроде бы лишен политического какого-то  такого контекста, а, с другой стороны, на вопрос, а про кого это кино, ребята-авторы   говорят: «Это кино про Свету из Иванова».

Ведущий: Ведущая НТВ, да?

Э.Б.: Да, вот про эту самую Свету, то есть,  явно намекая нам на  то, что современные критики, современные  либералы, современные  правозащитники  не очень интересуются, на самом деле, чем живет народ. И мы не очень  знаем российские реалии. А вот вам такая история.

Ведущий:  Но раз мы остановились уже на кино, тогда давайте продолжим эту историю. Есть у нас еще один фестиваль документального кино,   в Перми проходит, «Флаэртиана», есть вот этот фестиваль «Текестура». И очень часто, когда смотришь фильмы, у меня ощущение бывает, возможно, это мое субъективное мнение, что режиссеры ищут какую-то глубинку, какую-то  такую бедную, несчастную семью, либо совсем-совсем по уровню  развития интеллектуального убогих людей, и вот на этой теме  эксплуатируют. Есть сегодня это, на ваш взгляд, направление?

Э.Б.: Вы имеете в виду «чернуху»?

Ведущий: Да. Причем, хорошо снимают, хорошие, замечательные фильмы.

Э.Б.: Нет, нет, по-моему, нет. Вы согласитесь, что фильм «Ты и я» - это  не…

Ведущий: Нет, «Ты и я» я не беру.

Э.Б.: …да, фильм не с этим направлением. Фильм «Я тебя не люблю», про который я  говорил, вроде бы  есть, наверно, ожидание вот показать, какие люди бестолковые, какие  неорганизованные, какие неразвитые, неэрудированные, какие у них мелкие ценности. А на самом деле,  за что и любишь это кино, за внимание к человеку, за сопереживание. В общем-то,  девчонка, героиня фильма,   делает страшные поступки: она врет,  она врет своему любимому. И это документальное кино, понимаете. У меня прямо мурашки по коже, когда я его смотрел, потому что снять  насилие  в чем-то даже легче. Потому что насилие агрессивнее. Ну вот ты берешь, включаешь камеру…

В.П.: Там драться.

Э.Б.: Да, а там драка в нужном месте. Или там, когда бандиты месят  друга, или полицейские, или полицейских, наоборот, или еще что-то. А здесь момент такой вот, который мы всегда скрываем. Но это позорно, но, тем не менее,  это реальность то, что мы врем. И, тем не менее, авторы фильма очень деликатно  относятся к героине. Мне кажется, они ее чувствуют, они ее понимают, они   ее прощают.

Ведущий: Жалеют.

Э.Б.: Может быть, жалеют, именно поэтому она и выходит из  этого, как бы, тупика, из того замкнутого круга.

Ведущий: А вот авторы фильма «Зима, уходи», по-моему,  не жалеют своих  героев. И,  честно  говоря, там  при просмотре вчера вроде бы ты смеешься, но, с другой стороны,  очень грустно, и печально. Печально как раз вот от этой  некой бестолковости людей, определенных людей, которые дискредитируют  хорошее дело, какие-то благие  намерения, ту же православную веру.

В.П.:  Надо сказать, что меня очень поразил этот фильм, глубоко очень как-то перепахал. Я до сих пор продолжаю  о нем думать, несмотря на то, что мы уже  несколько посмотрели после  него. Я вот, пожалуй, за что благодарна авторам этого кино. Они выявили, сумели каким-то таким очень… это очень непросто из тысяч часов материала  смонтировать  такое кино, из которого ясно, что абсурд порождает только абсурд. Что если с одной стороны абсурд, то с другой стороны не может  быть чего-то конструктивного, стройного, похожего на разумное, доброе, вечное. Будет абсурд с двух сторон, будет трагифарс. И то, что у ребят получилось,  не занимая ничью сторону, не переходя на личности не обвиняя никого, с одной стороны, высмеять, как бы… не высмеять,  а показать всю эту вот жуткую  русскую дикость любого политического хаотического какого-то движения. С другой стороны, показать,  что, друзья, если вы   что-то умеете делать, то лучше заниматься  своим делом, лучше,  чем  любым политическим объединением и действием, потому что  любой внятный,  вменяемый, добрый, умный человек, покапавший в эти обстоятельства, становится   частью вот этой машины абсурда, которая все себе подчиняет. Там есть герой,  мой близкий друг. Я узнала там человека в этом фильме,  который несколько раз под раздачу попадает. Его вынимают из-под камеры, увозят в автозак, и так далее. Это мой близкий друг композитор Саша   ???????? (неразборчиво). Он фантастический человек, умный,  тонкий.  И он единственный там  здравые какие-то вещи говорит. Но по закону плохого ток-шоу  один нормальный здравый человек, помещенный в компанию из десяти дураков, становится самым смешным из них, к сожалению. И то,  что я смутно чувствую по поводу этого всего, но не могу объяснить. И вот, наконец,  я  это увидела, что ответ  на то, что происходит, может быть  только несимметричным.  Если всех  нормальных людей собрать и сделать  из них толпу, она превращается в то же самое всегда.

Ведущий: У меня сложилось впечатление, что все-таки это фильм Марины Разбежкиной, я думаю,  она приложила свою руку к тому, чтобы  хотя бы окончательный монтаж этого фильма  случился, и выбрать именно те моменты, какие выбрали, что она в определенн6ом смысле права, исходя даже из того результата недавнего «Марша миллионов», который  собрал меньшее количество людей, и вызвал  уже меньшие какие-то  обсуждения.

В.П.: Это поразительно, как это сейчас смотрится.

Ведущий: Да.

В.П.: Прошло всего полгода. Они досняли последние эпизоды в марте. И когда кто-то  говорит: «Да это все только начало, мы развернемся, через несколько месяцев будет  там то и то, и то, здесь будет палаточный городок, который нельзя будет снести» и все прочее, как это  захлебнулось.

Ведущий: Завершая эту тему фильмов, вы ведь тоже принимаете участие в обсуждении, кому  достанется кино «Текстура», да? 

Э.Б.: Конечно.

Ведущий: Хотя председатель, насколько я понимаю, Ингеборге.

Э.Б.: Ингеборге председатель совета. Совет… это функция, прежде всего, жюри. Совет нам советует, совет делится какими-то идеями. Вот я забегаю вперед, наверно, но все-таки не могу  не сказать спасибо Алексею Медведеву, прекрасному российскому кинокритику, и одному из руководителей фестиваля  «Два в одном» или «Два в один»,  «2 in One»,  как он  называется. Он нам посоветовал Петра Зеленка, например. И это прекрасная была идея. Но главная функция совета фестиваля – это функция жюри. Они решают, кому давать призы. А селекция – это не компетенция совета.

Ведущий: Хорошо. Тогда вопрос вам и Вере: чем вы будете руководствоваться, когда  будете  голосовать за конкретно этот фильм? Ну какой-то из этих фильмов конкурсных.

В.П.: Мы вчера имели довольно долгую дискуссию с моей подругой Юлией Идлис, которая делает ?????? (неразборчиво) в разных медиа. Мы обсуждали опять же сложности выбора между документальными и игровыми картинами. Ну вот мы посмотрели подряд два фильма уже: «Зима, уходи» и «Доля ангелов». Оба потрясающи по  разным причинам.  И они чудесные, действительно, в очень разных плоскостях. Как их сравнивать, непонятно. Я сказала, что у меня есть только один критерий внутри: ощущение какой-то невероятной правды, какой-то такой достоверности внутренней, которая  присуща или не присуща картине вне зависимости  от того,  на реальных событиях  она основана, вообще, просто вот ощущение точного попадания, десятка. И  только, исходя из этого чувства, мне кажется, это главный критерий  любого художественного текста, любого художественного произведения. Оценивать идею фильма, оценивать что-то вне фильма нечестно. То есть  только то, что  внутри него происходит от начала до конца. Поэтому я думаю, что бои будут тяжелыми, обсуждения будут очень эмоциональными.   Но я буду исходить из одного только чувства: это правда или это неправда.

Ведущий: Все равно, наверно, вы не сможете, вопрос уже к Эдуарду, отвлечься    от того, что там должна быть  режиссура, должна быть выстроена как-то композиция, какие-то такие законы.

Э.Б.: Вы знаете, я эту проблему давным-давно для себя решил. Как только мы лет десять, наверно, назад начинали работать с документальным материалом, с документальным театром, как только состоялись мои первые командировки в Орловскую женскую колонию, в тюрьму,   где работали драматурги,  где были какие-то интервью, какие-то встречи, из которых рождалась документальная пьеса, я понял, что  на самом деле закон всегда один: это закон  художественного творчества. Какой ты материал используешь, нет никакой разницы, это неважно. Документальный фильм, он все равно  будет художественным. Вот и все.  Настоящий  документальный фильм.  

Ведущий: Мы переходим сейчас к номинации  фестиваля. Все-таки фестиваль  носит еще и  конкурсную составляющую, как основную. Но тут, я так полагаю, нету какого-то конкурса в номинации «Текстура: Имя». Петр Зеленка «Имя» этого года.

Э.Б.: Да. Вслед за Владимиром Сорокиным, Корнелем Мундруцо и Иваном Вырыпаевым премию «Текстура: Имя» получает Петр Зеленка, большой,  значительный европейский режиссер, драматург, режиссер театра и кино.  Для меня это одна из таких  главных интеллектуальных фигур этого  поколения Я счастлив, что Петр приедет, я счастлив, что мы  покажем его фильмы. 

Ведущий: С ним тоже будет встреча в формате сторителлинг?

Э.Б.:  Да, с ним будет и встреча в формате сторителлинг. Кроме того,  Ингеборге Дапкунайте  сделает читку одного из его последних текстов, «Очищенные» называется. Очень лихой текст, очень неожиданный, очень смешной, очень тяжелый такой. И я думаю, что   мы сохраним традицию представлять  лауреата премии «Текстура: Имя» и как театрального, и как кинодеятеля. Вот Петр идеально подходит. Тот первый фильм, которым мы открываем его ретроспективу, его программу, называется «Карамазовы», и он о театре.  Я  с первых буквально минут, как только мы начали говорить о Петре, как возможном лауреате, я сразу вспомнил  этот фильм, и мне сразу захотелось его показывать именно в Перми, потому что   действие происходит на металлургическом заводе. Таких металлургических заводов  не только  в Перми,  но вокруг, я много путешествовал, я посмотрел и Чусовой…

Ведущий: Да, да, это  наше.

Э.Б.: … и много городов, и именно вот в такой завод приходит  театральная труппа для того, чтобы сыграть спектакль  театральный. Знакомая ситуация.

Ведущий: Да.

Э.Б.:  Более того, они говорят: «У нас сейчас фестиваль».  То есть здесь совсем какая-то такая  страшная рефлексия, очень  опасная, и для нас, наверно, очень важная. Мы же должны  не забывать про вопрос, для чего мы это делаем, для  кого мы это делаем. Опять же возвращаюсь, кто эти люди, которым мы адресуем свое искусство, свою афишу?   Эти люди играют «Карамазовых», эти люди играют страшную  русскую трагедию. Показывается спектакль,  наверно, процентов 50-60  времени экранного, это спектакль, представляете?  При этом это невероятно    круто сыграно. Я говорю уже, как театральный человек. И снято очень хорошо. Но жизнь, которая вокруг, которая внутри  этого металлургического, пусть даже умирающего завода, она  оказывается сильнее, трагичнее,  мощнее. И Джин в форме  такой страшной ящерицы, знаете, там начинает присутствовать, начинает  буквально являться где-то в кадре. Я очень впечатлен этим фильмом и мне очень интересна реакция пермской…

Ведущий:  Но пермякам имя этого художника известно по театру «У моста».  Очень долго шел в репертуаре нашего  театра спектакль «Термен», где есть терменвокс, и история про удивительного человека Льва Термена, которого почему-то… которого как-то позабыли. Это интересная история. Но вот что касается и Петра Зеленки и    театра, и кино, вообще…

Э.Б.:  Но, кстати, спектакль «Термен» шел долго, но, к счастью,  руководитель театра «У моста»…

Ведущий:  Восстановил.

Э.Б.: …да, согласился и восстановил. Спасибо ему огромное. Мы очень ждем этого ??????? (неразборчиво) события

Ведущий:  Но там, кстати, исполнитель главной роли вернулся специально в театр, чтобы сыграть эту роль.

Э.Б.: Мы счастливы. И я думаю, что и Зеленке будет интересно посмотреть.

Ведущий:  Что касается театра и кино, очень часто  происходит такое смыкание и даже какое-то  поглощение взаимное театрального,  драматического искусства. Вдруг театральный веятель выступает  в качестве автора сценария. Вдруг известный своими киноработами выходит на драматическую сцену. Это специальный такой эффект случился?  Либо вот это демонстрирует  настоящее положение дел, когда все границы смыты?

Э.Б.:  Я думаю, что все-таки это  второе. Я думаю, что примета сегодняшнего дня  - это отсутствие размывания  этих  границ.

Ведущий: Вам это нравится?

Э.Б.:  Я это воспринимаю как реальность. Не могу сказать. Вы  знаете,  может быть, мне даже Сигарев,  как драматург,  интереснее, чем как  режиссер, может быть. Но это его выбор, черт возьми. Кто я такой, чтоб сейчас говорить, что он должен заниматься  театром. Он свою первую награду получил из рук Тома Стоппарда  за пьесы. А сегодня он получает, как режиссер премии  на престижных европейских фестивалях. Это  реальность. И таких героев у нас очень много. Сегодня, кстати, будет  российская премьера фильма «Сломленные» с Тимом Ротом в главной роли, с одним из моих самых любимых  актеров. Это все-таки суперзвезда голливудская. А постановщик фильма известный театральный английский режиссер. Кинодебют.

Ведущий: Как часто происходят случаи, когда, встретившись на «Текстуре», люди вдруг в результате  создают какой-то либо фильм, либо спектакль?

В.П.: Постоянно. 

Э.Б.:  Уже много всего произошло, начиная от всяких романов и заканчивая творческими  романами. Я счастлив это  наблюдать.  Но вообще-то любой настоящий фестиваль  должен работать, прежде всего,   над созданием каких-то… ну, атмосферы для  встречи, для коллаборации. И для этого существует  клуб, есть прекрасные музыканты, есть дискуссии. 

Ведущий: Вопрос пришел от Анастасии: «Скажите, выросло ли количество зрителей?». Судя по тем  дням, которые я посещала…

В.П.: Там нереальные аншлаги.

Ведущий: Пока аншлаг-аншлаг.

В.П.: Вообще, аншлаги, действительно, огромные. И мне вот, как человеку, который наблюдал  это с самого начала, ну это радостно наблюдать, я вижу, как люди ждали. Я узнаю людей в зале, которые приходят  третий год подряд. Иногда это очень взрослые и пожилые люди, которые просто мечтали, наконец, до следующей «Текстуры» дожить. И вот  она произошла. Я прямо в безумном восторге нахожусь по этому поводу.

Э.Б.: На многие фильмы и спектакли билеты  были проданы до начала фестиваля.  Это здорово. Так получилось, что мы правильно, видимо, фестиваль  позиционировали, правильно  донесли его идею. И его приняли в городе.  Это факт.

Ведущий: За два года уже появилась   своя публика.

Э.Б.: Да. И билеты прямо  буквально сметают, можно даже  так сказать.

Ведущий: У нас фильм «Зима, уходи» очень активно анонсировался для показов на «Белых ночах», где он был благополучно, в кавычках говорю, запрещен, потому что  нет таких прямых доказательств. В общем, в результате его не показали, и все это дело замяли.  И не только этот фильм.  Потом он был показан на «Пилораме», но там не конкурс, это был просто показ. И вот  на «Текстуре». В связи с последними событиями,  политическими, в том числе, в связи вот с некими такими нечаянными  запретами, законами, которые выходят 16+, 12+, 17+…

В.П.: Они специально не получают прокатного удостоверения авторы этого фильма. Они сказали, что  как только мы его получим,  нас запретят, как экстремистское кино, поэтому мы существуем только в рамках фестиваля. И если мы будем выпускаться, то мы будем выпускаться за рубежом. Вот и вся свобода слова.

Ведущий: Это что касается этого фильма. А вот что вообще всей программы. Были ли у вас какие-то недопонимания  по поводу показов? Кто-то говорил вам: - Нет, Эдуард, вот это давайте вы не будете показывать?  Не было такого еще?

Э.Б.: Нет.

Ведущий: К счастью.

Э.Б.: Ничего такого к счастью, в Перми  не было. И   за эти три с лишним года, которые я здесь работаю…

Ведущий: Вы с таким не сталкивались?

Э.Б.: …я с таким не сталкивался. Было какое-то напряжение,   какие-то волны доносятся. Но вот так вот, чтобы  как что-то было сформулировано,  как некая претензия или как некий совет, как некий звонок, ничего  подобного не было. Я надеюсь, что  Пермь будет оставаться местом какой-то, понятно, что относительно, но все-таки  гражданской свободы, гражданской  демократии. Как первый мой буквально приезд  сюда четыре года назад  это было  ощущение, да,  здесь, действительно, есть ростки какого-то гражданского  общества. Я  не хочу сейчас  раздавать комплименты необоснованные и говорить,  что вот здесь  вот не так, как в России. Всё, как в России. Но  чуть-чуть больше   вот этой сознательности, озабоченности, что ли. Чуть-чуть больше…

Ведущий: Кстати,  «Гражданина поэта» мы тоже не посмотрели в Перми. 

Э.Б.: Да?

Ведущий: Да. Тоже была такая история.

Э.Б.: ??????? (неразборчиво) задать вопрос Вере Кричевской,  которая  создавала и режиссировала этот фильм. Она через два дня приедет.

Ведущий: Нет, не фильм «Гражданин поэт», а само выступление. Фильм тоже показали, слава богу, не на «Белых ночах». «Газета.Ru» выпустила материал, посвященный «Текстуре», и там я в финале нашла странное такое предложение. «Не исключено, что «Текстура» проходит в последний раз. Это один из самых масштабных, амбициозных проектов, возникший на фоне программы  бывшего губернатора Пермского края Олега Чиркунова по превращению Перми в российский форпост современного искусства. А новый губернатор Виктор Басаргин не разделяет    энтузиазм», и так  далее, и так далее, поэтому, возможно, «Текстура» проходит в последний раз. Вот на чем это  основано?  Это домыслы конкретного журналиста.

Э.Б.:  Это говорят журналисты, это не мы, это  не моя прямая речь. Хотя, признаюсь, что  очень много вокруг разговоров  о том, что  будет с пермским культурным  проектом. Естественно, все время в кулуарах мне задают этот вопрос.

Ведущий: Про «Сцену-молот» очень много сейчас говорят.

Э.Б.: Я не  знаю.  Я думаю,  что  до конца фестиваля мы получим ответ на вопросы про «Сцену-молот», и про фестиваль «Текстура».  Мы  готовы к любому решению. Мы вот сейчас как раз в машине с Верой об этом говорили. Здесь вот, что  очень  важно, что хочется сказать. Грустно, что этот вопрос сегодня адресуется властям. Грустно, что у тех людей, которых мы взбудоражили, которых мы воспитали, которым мы что-то дали, пока еще нет способности самоорганизоваться и мнение свое высказать. Я не хочу подстраиваться под губернатора. Я не подстраивался под Чиркунова и я не буду подстраиваться под Басаргина. Это совершенно точно. Я хочу заниматься своим делом. Я себя считаю профессионалом. И  если этот фестиваль, этот театр городу нужен, я его буду делать, но кто скажет, нужен городу или нет, если не будут говорить люди, тогда мне ,нужно задавать вопрос Басаргину и Кочуровой. Я  его,  безусловно, задам. Но решение  будет тогда наше, на нашей территории. К сожалению, и этого не произошло.  Но, видимо, не три года нужно.

Ведущий: Да.

Э.Б.: К сожалению, не возникло поколение, не возник именно креативный класс, не возникло такое сообщество людей, которые бы  диктовали бы  Басаргину, Чиркунову, Кочуровой, Мильграму, что необходимо  городу, потому что городу необходимо воспитание, городу необходимо   просвещение,  городу нужны культурные  события. И если просто так вот   замазывать, стараться все закрывать, но не очень громко, это не дело. Я, конечно, в такой ситуации, даже если  будут предлагать продолжать  «Текстуру», но вот внутри такого  скучного, как проекта, знаете, уже  такого… не высовываться, и, конечно,  не буду работать, мне это неинтересно. 

Ведущий: Вопросы про бюджет  фестиваля,  можно  ли его сравнить с предыдущим. Интересный фестиваль, одобряю и проведение его поддерживаю.

Э.Б.: На треть нам срезали деньги.  Это тоже очень был плохой  такой, конечно, и сигнал, и знак. Из-за этого мы  не смогли показывать фильмы в кинотеатре. Из-за этого пострадала какая-то  театральная  программа, потому что она емкая. Нам повезло. Нам помог комитет  культуры Москвы,    наш чешский центр помог, мы активно  занимались.  Нам помогли Агишевы, как спонсоры. То есть мы как-то собрали бюджет, но
государственных денег было на треть меньше. 

Ведущий: Большая  часть этого бюджета уходит  как раз на права показа.

Э.Б.: На всё. Знаете, по структуре нет. То есть и театра и права,  и приезды, и общение, и командировки, конечно, это   дорого. Гостиницы растут совершенно невероятно просто. Почему в Перми такие дорогие гостиницы,  я никак не могу понять.  Вообще инфраструктура. Самолеты. 15 тысяч рублей  билет. Знаете,  только что из Индии  прилетел, те же расстояния, 70-80 долларов билет внутри страны в любую точку, елки-палки. Индия  покупает нефть…  

Ведущий:  Вот она обратная сторона «культурной столицы».
 
Э.Б.: …производит топливо  у России,  понимаете? Что такое, почему 15 тысяч стоит билет? И это, слава богу, опять же, «S7» авиакомпания и Амакс. Нам идут навстречу, нам дают скидки. Но если, кстати, власть не будет заниматься вот этими характеристиками инфраструктуры, сюда никто не приедет. Какие студенты смогут приехать, где они? Сюда даже в самой плохой гостинице,  получается,   номер стоит    тысячу рублей.

Ведущий:  Да, это правда. Но вот у нас хостел открылся,  наконец. Наверно, если  бы этот фестиваль жил, нор может быть я не права,  жил в Москве,  он бы имел  гораздо большее количество зрителей, большего отклика в прессе,  зарубежной, федеральной.

Э.Б.: Безусловно, я очень  много раз уже слышал  эту реакцию. Ну вот Саша ?????? (неразборчиво), мой товарищ и, кстати,  много   раз приезжал в Пермь на наши какие-то события, вот последнюю афишу фестиваля он листал и говорит: «Как же хорошо, но почему это не в Москве?»   Я много раз это слышал.   Но, с другой стороны, все-таки в Москве  много других фестивалей. В Москве можно во время Московского кинофестиваля что-то увидеть,  в Москве проходит масса событий.  В Перми тоже неплохо.  Вчера был у Курентзиса на премьере. Потрясающий зал, невероятное качество оркестра, баланс, постановка, всё. Всё очень здорово. И  это тоже… ну, в общем, это  нужно удержать. Вот я все к чему.
Ведущий: Не могу не заметить про еще одну составляющую «Текстуры», это вот та история сторителлинг. Так называемое интервью. Всем ли можно попасть? Что это за встречи? И чем это отличается от  творческой встречи каким-то видным деятелем?

В.П.: Я думаю, что в основном только форматом, который мне представляется интересным, хоть и, конечно,  не разработанным еще, не усвоенным.  Это публичное интервью, когда есть интервьюер, есть спикер. Все это посвящено одной теме – мастерству рассказывания историй разными способами: музыкой, игровым кино,  документалистикой и прочими прекрасными сферами искусства.  Как строится история, как она создается, какими средствами, что служит побудительными мотивами, и так далее. Вот вчера мне выпала большая честь  провести    публичное интервью с философом и  композитором Владимиром Мартыновымю. Я, надо сказать, не волновалась так, наверно… я так перед спектаклями своими не волнуюсь, как перед этой встречей. Я, наверно, два дня   ни о чем не могла другом думать,  кроме как об этом. Очень боялась. Я  его очень люблю и уважаю. Я была  много,  где, и слушала многие из  его   произведений. И я очень боялась выглядеть  дурочкой какой-то и что-то глупое спрашивать,  вообще, как-то по-дурацки себя вести.  Но все как-то более менее хорошо  сложилось. И для меня высшей похвалой было то, что Владимир Иванович меня поблагодарил после этого и сказал: «Давайте  дружить, давайте такое еще делать». Я с удовольствием, мне очень понравилось.

Ведущий: Мне остается добавить – до встречи на «Текстуре». Еще большое  количество мероприятий и событий  можно посмотреть и на сайте. И также мы не упомянули еще о спецпрограмме  телеканала «24.Док».  Спасибо вам.

В.П.: Нина, спасибо огромное.

Ведущий: Дай бог, чтобы и четвертая «Текстура» была, и мы здесь встретились.

В.П.: Очень надеюсь.

Э.Б.: Спасибо, будем надеяться. Всего доброго. Приходите на фестиваль.